В конце лета пятьдесят шестого года Николай Морозов, уже начальник команды мастеров московского «Локомотива», прислал ему приглашение приехать в столицу для переговоров. Перед посадкой в поезд Владимир увидел Ольгу — семья Губановых уезжала из Днепропетровска в Москву. Навсегда. Словно сама судьба подталкивала и его покинуть этот город.
Через несколько дней он вернулся из столицы, и но городу поползли слухи: Маслаченко получил интересное предложение и скоро уедет. Это вызвало беспокойство в среде городских болельщиков и смятение в высших партийно-административных и хозяйственных органах областного центра. Как позже выяснилось, в состояние повышенной боевой готовности были приведены работники милиции, военкомат, внутренние и железнодорожные войска. Перед ними стояла задача: выследить, выявить, пресечь и обезвредить!
Но, конечно же, не лыком шит оказался наш герой. Да и будь иначе, разве писались бы нынче эти строки? Недаром он уже окончательно определился в том человеческом амплуа, что требует тонкого искусства, расчета, видения поля действия. В назначенный день «навсегдашнего» отъезда в столичный «Локомотив», в час прощания с городом на Днепре Владимир Маслаченко прибыл на вокзал к поезду, уходившему на Москву. Прибыл без багажа, с пустыми руками и беззаботным видом, который никак не должен был обеспокоить спецагентов, следивших за ним из-за вокзальных углов, столбов, урн, ларьков и готовых в нужный момент стремительно войти в плотный силовой контакт с беглецом. И словно висело в воздухе: «Эй, вратарь, готовься к бою!» Он готовился. По версии тайного сценария, он приехал на вокзал проводить в Москву своего друга и коллегу по «Металлургу» Алика Петрашевского (Александра Сигизмундовича Петрашевского, ныне спортивного директора футбольного клуба «Динамо» (Москва)).
Тайным агентам было невдомек, что багаж голкипера находился в руках «отъезжающего», который спокойно и внес его в вагон. Гудок тепловоза (нет, скорее всего паровоза) прозвучал, как свисток к началу игры. Маслаченко и Петрашевский истово обнялись. Алик вошел в тамбур и повернулся лицом к провожающим. В этот момент вратарь с криком: «Алик, я же забыл отдать тебе деньги!» ринулся в отъезжающий вагон, где был немедленно встречен самим начальником Донбасской железной дороги (восстановить его фамилию для истории мне так и не удалось. — В. Л.). У того имелся свой Господь Бог. Министр путей сообщения СССР товарищ Бещев Б. П. был для него поважнее любого партийно-хозяйственного руководителя Днепропетровской области и ее окрестностей. Начальник дороги прошептал: «Быстро в купе! Сесть в угол и не двигаться! Не вступать ни в какие разговоры — ни с кем! Билет показывать только издали, не выпуская из рук! Не поддаваться на провокации и угрозы!» Поезд набирал ход.
