– Нет, отчего же, – соврала Эльза и даже отступила в сторону, словно приглашая пройти в дом.
Я юркнула внутрь, как приблудная кошка, решив пожертвовать гордостью в интересах дела. Впрочем, мысли об уязвленном самолюбии улетучились из моей головы, как только я переступила порог.
Дашка не преувеличивала.
Интерьер впечатлял.
Кривой дом было не узнать с тех пор, как я сопливой девчонкой шныряла тут по щелястому полу. Теперь стены были выкрашены в благородные цвета ванили, которые для контраста оттеняли фиолетовые шторы и подушки на плетеной из ротанга мебели. Балки из мореного дуба под потолком навевали воспоминания о шале в каких-нибудь Альпах, а лампы, скрытые под ажурной панелью цвета шоколада, отбрасывали по сторонам причудливые тени.
Тем временем Эльза обошла меня и уселась на диван прямо напротив, явно ожидая объяснений. Опомнившись, я захлопнула варежку и плюхнулась в кресло.
– Вообще-то я хотела поговорить с тобой о Даше, – сообщила я, внимательно следя за выражением ее лица. Но ничего не выследила – Эльза даже не дрогнула.
– А кто это? – лениво поинтересовалась она. Ее аморфность начала меня раздражать, особенно потому, что я знала – это притворство. Минуту назад Эльза демонстрировала завидный темперамент в обществе черного карлика.
– Даша – моя подруга, – вежливо объяснила я и добавила с невинным видом: – Ее вчера убили.
Мне показалось, что Эльза вздрогнула. Ну, наконец-то!
– Я что-то слышала, – пролепетала она.
– Не сомневаюсь. Ведь она у вас работала?
– Вот как? – Удивление вышло фальшивым, и Эльза тут же спохватилась: – Ах, да! Кажется, это та девушка– фотограф.
– Именно, – кивнула я, довольная своей маленькой победой, но Эльза тут же поставила меня на место, спросив:
– А вы какое к этому имеете отношение?
– Я? Ну, я ее подруга… – судя по выражению Эльзаного лица, она сочла это недостаточным основанием для допроса. Нужно было срочно менять тактику. – Пожалуйста, поймите меня правильно! – Я прижала руки к груди и посмотрела на хозяйку Кривого дома умоляюще: – Мне нужно разобраться! Это так ужасно – потерять подругу!
Моя искренность, кажется, тронула надменную красотку – лед в ее глазах слегка подтаял, – но до победы было еще далеко.
– Не понимаю, чем могу быть полезной. Я даже не знакома с вашей подругой. Видела, конечно, пару раз, когда она приходила к отцу, но не более того.
Вот и все. Моя карта бита. На нет и суда нет.
Я предприняла последнюю попытку, спросив:
– А ваш отец? Может, стоит спросить у него?
