Так–так, что это у нас тут?
Осторожно прокравшись поближе к источнику голоса, я прислушалась.
Тут же моя маленькая совесть поспешила мне напомнить, что нехорошо подслушивать чужие разговоры. Но моё большое любопытство немедленно притащило огромную бадью с водой, в которой мы общими усилиями несговорчивую совесть утопили.
– Какие указания отдал Хозяин насчет самого Сент–Левена? – спросил у голоса невидимый собеседник. – Сомневаюсь, что у нас всех, даже вместе взятых, хватит сил одолеть его.
– Хозяин дал мне какой–то редкий артефакт, который способен временно нейтрализовать всю творимую магию на километр вокруг. Конечно, ректор силен и в безмагическом бое, но против отряда лучших Мечников[6] и ему не совладать. А без его защиты Академия серьезно ослабнет.
Это что, они о моем подопечном говорят, что ли?! И что там насчет Академии?
– Значит, на пути в Теру?
– Да.
После этого раздалось два негромких хлопка.
Я осторожно выглянула из–за угла – так и есть, телепортировались.
Вот придурки, планы засады в переулке обсуждают! – мысленно фыркнула я.
Но, присмотревшись, я обнаружила, что вокруг них была поставлена сильная магическая защита, защищающая от прослушивания.
Хм, значит, не такие уж они и придурки, просто не повезло нарваться на магию желаний – перед ней бесполезны какие–либо щиты, кроме боевых.
«Итак, передо мной встала серьезная проблема, – размышляла я, медленно шагая к центральной площади, – Во–первых, как мне уговорить Александрия не ехать с посольством. Но, насколько я поняла, он едет в Теру по вопросам своего клана – больше незачем.»
А значит, это не прокатит.
Тогда появляется другой вопрос – как мне его защитить, если связь еще не окрепла достаточно сильно, чтобы я могла перемещаться к нему в случае опасности, а я сама, по идее, должна быть на занятиях во время его поездки?
Остается одно – заставить его взять меня с собой.
Но вот как это сделать?..
* * *
Александрий.
Всю эту неделю я откровенно наслаждался нашими с Адиалией занятиями. Она заставляла меня почувствовать себя живым, а главное – хоть кому–то нужным. Пусть и в таком пустяке, как дополнительные занятия.
Хотя я знал ее всего лишь неделю, все чаще я ловил себя на мыслях о ней.. Все чаще при взгляде на нее мои глаза против воли наполнялись нежностью.
Я по–настоящему привязался к ней. И это всего за семь дней!
Она, как маленький котенок, вызывала у меня желание защищать и заботиться о ней.
Я удивлялся сам себе – куда девалось мое безразличие и знаменитое хладнокровие?
