– Гай! Ваши арбалетчики, как всегда, на высоте! – льстиво всплеснул ручками Белдо.
Гай оглянулся и посмотрел на старичка пустыми глазами.
– Кто был в седле? Нашли кого-то? – крикнул он в реку.
Перестав тянуть веревку, которую он почти соединил с крюком лебедки, синий комбинезон задрал мокрое лицо.
– Пусто! Может, течение, а?
– Ищите! – приказал Гай. – Если потребуется – вызывайте водолазов! Пусть прочешут реку хотя бы и до Южного порта!
К Тиллю вкрадчиво приблизился смахивающий на лиса молодой человек.
– Что тебе? – поморщился тот.
Лис что-то зашептал. Тилль слушал его, сопя и хмурясь.
– Откуда знаешь?
Ему протянули трубку. Тилль поднес ее к сплющенному борцовскому уху. Говорил он недолго. Затем трубка вернулась к человеку-лису, сам же Тилль, втискивая жирный живот в поручень, пробился к Гаю.
– У нас проблема! С «Алых парусов» исчез мой наблюдатель. На крыше крайнего дома обнаружили его разряженный шнеппер. Его гиела привязана. На лифте он не спускался.
Гай кивнул.
– Все верно. Шныров было двое! Когда первого сбили, второй сообразил, откуда их засекли, и вернулся поблагодарить, – сказал он.
– А водолазы? – крикнул снизу комбинезон.
– Разве я что-то отменял? Вызвать и прочесать!!!
Царь – тот, кто любит до жертвенности и готов умереть за свое царство. Дождливой ночью он будет скакать лесом, усталый и голодный, потому что услышал, что где-то обидели нищую старуху. А все остальные так, князьки.
Из дневника невернувшегося шныра
«Она работала в издательстве в Томске, он – в автосалоне в Москве. Он был высокий, грохочущий, вечно опрокидывал стулья и влипал в истории. Она же говорила всегда тихо, а двигалась гибко, и когда появлялась в комнате, казалось, что вошла кошка.
Он любил пиво, она же искренне считала, что любит вино, хотя пила его два раза в год у знакомых. Она слушала Берлиоза, он – обычное радио. Зато она застряла на детективах; он же порой читал Льюиса, чем нарушал привычное представление, будто человека можно понять сразу, всего по нескольким чертам.
Он был женат, она же так никогда и не вышла замуж, хотя и существовал некий немолодой, протертый до лысины человек, от которого она восемь лет безрезультатно прождала предложения.
Но всю жизнь, неосознанно и хаотично, они искали друг друга.
Несколько раз случалось, что они оказывались совсем близко. Один раз, в месяц летних отпусков, где-то между Тулой и Орлом, их поезда прогрохотали навстречу друг другу, и, оказавшись на миг рядом, разделенные лишь проглотившими их железными гусеницами, оба ощутили непонятное беспокойство.
