Основной зоной реального столкновения двух сверхдержав, обузданных рамками взаимного ядерного суицида, стал Третий Мир, где на "нейтральной" территории - Вьетнам, Ангола, Зимбабве, Корея, Куба, Сирия, Египет, Ливия, Афганистан и т.д. - разворачивались локальные безъядерные войны, в которых оба ялтинских полюса сталкивались между собой прямо или скрыто.
После Карибского кризиса, когда хрупкий баланс был едва не нарушен, наступили 70-е, "детант", "эпоха разрядки". Но разрядка была относительной, и противостояние развивалось интенсивно, хотя и не экстенсивно. Однако именно в эти годы у ряда международных общественных организаций, связанных с политическим истеблишментом, возникает идея "абсолютизации Ялты", консервирования существующего положения дел, т.е. относительного глобального мира, и придания такой ситуации самодовлеющего юридическо-го значения. С этим связан расцвет глобалистского сознания и появление таких организаций, как Римский клуб, стремящийся подчинить стратегические и геополитические интересы двух сверхдержав отвлеченной гуманитарной логике "выживания", "устойчивого развития", "экологической политики" и т.д.
Запад, внимательно отнесшийся к этому направлению, предпочитал, однако, воздерживаться от решительных шагов, подозревая за "гуманитарным глобализмом" Римского клуба сложный ход Москвы, стремящейся усыпить бдительность североатлантического альянса. Советские Генеральные Секретари были не менее подозрительны, хотя в глобалистских проектах участвовали (ИСИ академика Гвишиани, И.Фролов и т.д.).
Михаил Горбачев первым из советских руководителей сделал решительный шаг, причем в одностороннем порядке - в сторону глобализма. При этом проект Горбачева был более радикален, нежели самые смелые планы Римского клуба. Горбачев предложил вообще отказаться от силового видения планетарной геополитики и перейти непосредственно к гуманитарно-юридической, эколого-глобалистской модели мироустройства. Горбачев стремился перевести "порядок Ялты" в эру всеобщего ми-ра, т.е. вернуться к тому идеальному проекту, который лежал в основе этих соглашений, как чисто виртуальная реальность общности советской и либеральной систем перед лицом поверженного антигуманного и антипросвещенческого чудовища фа-шизма. Видимо, опьяненному гуманитарным глобализмом советскому вождю казалось, что он, подобно цивилизованному секулярному "мессии", способен отменить исторические, цивилизационные и стратегические противоречия двух сверхблоков, по собственной воле превратить огонь в лед и лед в огонь. Он внезапно поверил в хрупкий и в высшей степени условный язык международного права и решительно отбросил силовую реальность с ее геополитическими императивами - в его со-знании "ноосфера" победила силы материально-географического, исторического и цивилизационного реального мира. Желая утвердить "абсолютную Ялту", Горбачев резко нарушил тончайший баланс могущественных геополитических энергий и фактически подписал "Ялтинскому миру" смертный приговор.
