Ворвавшись в замок, он поднял ее на руки и закружил, целуя в губы.
— Готовы взобраться на гору?
Весь день светило солнце, словно специально готовилось к этому моменту. И вот он наступил — Пруденс была счастлива.
— Думаю, да. Не помешает подышать свежим воздухом.
— Ну, вот и отлично! — сказал он, выпуская ее из объятий. — Пойду попрошу, чтобы Мэри собрала провиант. Скоро из Эдинбурга приедет вся компания. — И ухмыльнулся через плечо. — Кстати, включая вашего приятеля Чарльза Мартинса.
— А ваша Моника Дежардин тоже приедет?
Колин широко улыбнулся.
— Я скучал без вас, Пруденс Эдвардс.
Он ушел на кухню, а она облегченно рассмеялась, потому что только сейчас поняла, как сильно по нему тосковала. Но теперь это не имело значения!
Вскоре приехали гости. А еще через некоторое время все они — Джульета, Моника, Чарльз и Генри — собрались перед замком, подобающе одетые для восхождения на вершину — горные ботинки и плотные брюки. Пруденс тоже надела кожаные ботинки — единственное, что было у неё подходящее для такого случая. Джон Эдмон вынес большую корзину с едой, вручил Генри, и все двинулись в путь.
— А где же Колин? — удивилась Пруденс.
— Он доберется сам, — ответила Джульета. — Просил его не ждать.
Джульета шла впереди, чуть позади Генри, затем Моника, Пруденс и Чарльз.
— Как прошла первая трудовая неделя? — поинтересовался он у секретарши писателя Монтгомери-старшего.
Пруденс улыбнулась:
— Откровенно говоря, прекрасно.
— Старина Хейли не показался вам людоедом?
— Совсем нет, — засмеялась она… — По крайней мере, пока.
— Наверное, вам тут скучновато после Нью-Йорка? — предположил Чарльз. — В выходные вам следовало бы приезжать в Эдинбург. Это ведь не так далеко. Я хотел бы пригласить вас на обед.
Пруденс поблагодарила за приглашение, сказав, что принимает его с радостью, а когда они стали подниматься по тропинке вдоль вересковых лугов, поинтересовалась, как проходил фестиваль.
— На этой неделе выступает мой оркестр, — ответил Чарльз. — Моника и Генри показывали свои номера в четверг, произвели настоящий фурор. По-моему, вся труппа Сен-Симона пользуется успехом, хотя что может дирижер понимать в искусстве танца?
— Ну уж, наверное, больше, чем секретарша! — пококетничала Пруденс, сожалея, что не видела всего этого.
Чарльз бросил на нее удивленный взгляд, а когда они стали взбираться на большую скалу, взял за руку и неожиданно посоветовал:
— Никогда не принижайте себя, Пруденс. Вы не заслуживаете этого.
