Клер посмотрела ему в глаза. Она ожидала встретить высокомерный, самоуверенный взгляд, который уже видела раньше. Но на нее смотрели внимательные, добрые глаза, в выражении которых было что-то еще, что-то такое, от чего у нее заныло сердце.
— Причина есть, и вы ее знаете.
Он вздохнул.
— Клер, дайте мне шанс. Это все, о чем я прошу. Если вы согласитесь провести со мной субботний вечер, я постараюсь убедить вас в разумности моего предложения.
Из-за не отпускавшего ее чувства усталости и беззащитности она ответила резче, чем хотела:
— Нет. Я никуда с вами не пойду.
— Вы знаете, что я могу заставить вас. В конце концов, я ваш начальник, не так ли?
— Неужели вы прибегнете к шантажу?! — взвилась Клер.
— Ну, если это необходимо, — сказал он небрежным тоном, как будто поддразнивая ее.
— Победа любой ценой?
— Я уже говорил вам как-то: я редко проигрываю.
Он выглядел победителем.
— Что ж, мистер Каллахэн, если вы думаете, что я буду делать все, что вы мне скажете, только потому, что вы владелец этой компании, то жестоко ошибаетесь. Потому, что я не желаю выполнять ваши капризы. А если вам это не нравится, можете меня уволить.
Прежде чем Клер достигла двери, он остановил ее, преградив путь и схватив за руку. Она резко выдернула руку и яростно уставилась на него.
Голос Ника звучал спокойно:
— Хорошо. Вы уволены. Теперь вы согласитесь выйти за меня замуж?
Они стояли друг против друга. Мысли проносились в голове Клер с головокружительной скоростью. Ей безумно хотелось залепить Нику пощечину, чтобы сбить это самоуверенное выражение с его красивого надменного лица.
В теплой синеве глаз Ника вспыхивали насмешливые искорки и отблеск чего-то еще, что напомнило ей о том вечере в Новом Орлеане, когда они стояли у двери номера, и она догадывалась, что он хотел поцеловать ее.
Он и сейчас хотел того же. Они оба знали это. Он хотел ее, и она тоже желала этого.
— Почему вы сопротивляетесь, Клер?
Вопрос, что надо. Почему она сопротивляется? А действительно, почему? Он предлагает ей все, о чем любая женщина может только мечтать: защиту от невзгод, обеспеченность, детей. Что из того, что он не обещает ей вечной любви? Она нравится ему. Совершенно очевидно, что он хочет ее физически.
И ее тоже влечет к нему, она должна признать это. Ник пробудил в ней женщину. Так почему бы не заключить разумную сделку? Продолжая сопротивляться из принципа, она заставит страдать Китти. Ради чего? Он или другой — не все ли равно, ведь любви можно вообще не дождаться.
