Кавена одарил Старки ироничным взглядом и потянулся, чтобы захлопнуть перед его носом окно.
— Отстань, Старки, или я пожалуюсь на тебя Ким.
Усмешка Старки стала еще шире. И он послушно исчез в саду.
А наверху в это время в своей комнате Кимберли уставилась на лист, заправленный в печатную машинку. За последние сорок пять минут она не напечатала ни словечка. Все ее мысли были сосредоточены на мужчине, с которым она разделила страстную интерлюдию в сарае. Не было смысла себя обманывать. Раскаленное добела пламя желания оформило ее чувства. Если бы она не разделила с ним страсть, у нее еще была бы возможность всего избежать, притворившись, что чувства ее — всего лишь физическое влечение. Сейчас же она осознавала совершенно иное. Невероятный сокрушительный опыт близости в старом сарае заставил ее посмотреть правде в глаза. Она влюбилась в Дариуса Кавену. Нет, это выражение даже близко не отражало всю правду. Она полюбила его. И точка. Оцепенело Кимберли уставилась в пространство, пытаясь распутать ту сеть, в которую угодила. Она ведь все время твердила себе, что он не тот мужчина, который ей нужен. Однако с каждым поворотом событий близость между ними возрастала и проникала все глубже. Были моменты, когда она по-настоящему удивлялась, а не читают ли они мысли друг друга. А та связь, что возникла между ними после сцены в сарае? Вряд ли ей было когда-либо известно что-то более глубокое. Она не понимала, как могло это случиться столь скоро и всецело. Но того, что это произошло, она отрицать не могла. Кимберли открыла, что любовь не поддается ни логике, ни разумным доводам. С трепетом в душе она попыталась обрисовать свое будущее. Кавена неотделим от этого дома и винодельческого бизнеса. Если она свяжется с ним, то поневоле включится во все, что явится вслед за ним. После всех этих лет, когда она избегала даже намека на неотвратимость семейных обязательств и преданности им, двух вещей, которые, возможно, подтачивают любовь, Кимберли оставалось только размышлять, могла ли она приспособиться к такой жизни. Бесспорно, семейство Кавены очаровательно. Основные решения принимал Кавена, однако нельзя отрицать, что при этом он попал в ловушку той роли, которую играл в семье. Достаточно взглянуть, как остальное семейство чувствует себя в праве свободно распоряжаться его временем, подумала угрюмо Кимберли. Если она переедет сюда насовсем, то ей определенно придется сделать кое-какие крупные преобразования. И тут она поняла, как далеко завели ее собственные мысли. Совершенно идиотская идея — переехать сюда насовсем. Ни один, даже самый малый член семьи Кавены, не приглашал ее совершить такое! Тогда что Кавена почувствовал после их близости, подумала она. Явно некую теплоту сродни той, что ощутила она. Кимберли знала, что для Кавены это событие было большим, чем просто случайной интерлюдией.
