"Не таких обламывали"- Рассудил командир учебной роты, в которую попал служить Алексей. Офицер раз в раздумье перелистал личное дело новобранца: "Институт, пол кило медалей, москвич. Странностей было сверх меры.
Да бог с ним, — махнул рукой на непривычное занятие майор. Призвали, служи". А гонор мы из него выбьем". Учебка — не школа гуманизма. Гражданский должен стать военным. Только стресс может помочь перестроиться психологически. Такое рассуждение, вполне естественное в обычном случае и привело к тому, что командир отдал приказ, перевернувший всю его дальнейшую карьеру. Он вызвал матерого прапора, и, ткнув пальцем в личное дело, приказал. — Вот этого отдай Татарину, пусть приведет в меридиан, уж больно самостоятельный. Бойца погонять, но по уставу. Чтобы службу понял.
— Есть, — кинул ладонь к берету старшина роты.
А Леха с этого дня попал в умелые руки сержанта по кличке Татарин. Кругленький, словно шарик ртути старшина и впрямь имевший черты азиата, и азиатскую же настырность, гонял молодого солдата безжалостно и с выдумкой.
Алексей, понимая, что его неординарность бросится в глаза и вызовет в привычном к однородности коллективе, ярую неприязнь и желание сделать таким как все, терпел. Он с добродушной усмешкой падал по команде "вспышка слева". Десятки раз подскакивал, натягивая форму и вытягиваясь по стойке смирно после отбоя. Беспрекословно тер зубной щеткой плитки кафеля в коридоре. В общем, постигал службу. Татарин начал заводиться. Его профессиональная гордость оказалась под угрозой. Одногодки весело подначивали грозу роты. — Что, не затрахал молодого? Да он сам кого хочешь, замотает. Смотри, лось какой.
— Ты гляди, что бы духи тебя на толчок не определили. — Неосторожно ляпнул кто-то из старослужащих, чем уязвил комплектующего сержанта в самую душу. Он злобно ругнулся, мешая русские и татарские слова.
— «Кирдык» трактористу. — Поняли солдаты.
В тот же день, дождавшись когда офицеры покинут расположение части, воспитатель, прихватив с собой нескольких товарищей, завел молодого солдата в каптерку и начал воспитательный процесс. Целью было унизить Алексея и заставить подчиняться.
"Вот и повоевали. — Алексей, ждавший подобного развития, сожалеющее глянул на подвыпившего старослужащего. " Ну а как иначе? Придется воспитывать. Не покалечить бы". Он неторопливо прошел в маленькое помещение, забитое формой и вещмешками. Удар в грудь, нанесенный с разворота, застал в врасплох. Он успел только выдохнуть и уйти в защиту. Еще один, уже в голову, принял рукой. Кулак нападающего оказался зажат в медвежьей ладони. Хруст сустава и вопль, слились. А Леха повернулся, уводя за собой визжащего от боли воспитателя. Раскрутив тело, запустил мельницу. Сила, пластика и реакция чемпиона не оставила ни одного шанса. Словно ураган прошелся по комнате. Пятеро старослужащих успокоились под грудой обломков мебели. Алексей замер, несколько пораженный тем, что натворил. Тело проделало все само, без явного участия сознания.
