Вечером, часов в пять, появился Мар да Луна. Он неслышно вырос в дверях моего кабинета и некоторое время тихо стоял, прислонившись в косяку, на нём был ещё более мятый, чем обычно, лабораторный халат и одна из кинаевских безумных шапочек — на этот раз — в цветочках. Из-под шапочки торчали нечесанные русые кудри. Бледное тонкое лицо приятеля было уставшим. Ощутив его присутствие, я подняла голову от бумаг и сказала:
— Привет!
— Пойдёшь со мной в «Грот» после отбоя?
— Само собой, — ошалело кивнула я.
— Я зайду, — кивнул мой странный товарищ и испарился.
С нетерпением я дождалась конца рабочего дня. Что происходило с Маром всё это время?
С Маром не случилось ничего предосудительного или опасного. Он сообщил мне об этом, едва мы заняли любимый стол в углу зала, вооруженные напитками и нехитрой закуской.
— Надеюсь, Кинай не позволил себе ничего лишнего? — обеспокоенно поинтересовался Мар. Я подняла брови, и он уточнил, — Ты понимаешь, он иногда переживает из-за меня, как мамочка.
Мы улыбнулись.
— Он только грустно поглядел на меня, вот так, — я изобразила, как, — но никаких речей не толкал.
— Хвала Богам… — Мар заметно успокоился. Неужели Кинай мог и впрямь заявить мне, что я подставила Мара? В лицо? Я ощутила восхищение и нечто вроде зависти — такой преданности даже от семейных хупара не всегда дождешься! Хотя, формально говоря, это жуткое нарушение этики.
Мне ужасно хотелось узнать, что послужило причиной задержания старшего врача да Луна, но ума не могла приложить, как об этом спросить. Да ещё и эта чокнутая шапочка сегодня на работе… Кинаю это почему-то прощалось. Но со стороны Мара выглядело жестом настоящего, не побоюсь этого слова, бунта.
Коллега некоторое время смотрел в стол.
— Это хорошо, что Кинай не поднял шума. Тогда все бы нос сунули в мои дела, — он поднял голову и глянул на меня с коротким вызовом.
— Тебя в чём-то обвиняли? — решилась я.
Мар отмахнулся.
— Нет. Но этот лощенный параноик заявил, что должен выяснить мои обстоятельства — как будто они их не знают! Задали пару сотен вопросов — вежливо, правда, ничего не могу сказать, очень вежливо, дали понять, что я не вполне благонадёжен, и с извинениями отвезли домой. С чудовищными извинениями. Думаю, в это время они прошерстили мою квартиру и проверили мои показания. Но я правда не имел к этому индюку да Ринну даже косвенного отношения! — возмущённым шёпотом закончил он.
— Ты? Не благонадёжен? — изумленно и тихо переспросила я. И добавила про себя — и ты так спокойно об этом говоришь? Это что же, для тебя не новость?!
