— Не знаю, не курю.
— Тогда и я потерплю, а то ваш хозяин осерчает… Подбросьте меня до ближайшей автобусной остановки.
— Зачем? Я вас доставлю прямо к дому — не каждый день писателя вожу.
— Хоть какая-то выгода от творчества, — рассмеялся Валентин Сергеевич. — А вы, простите, кем работаете, если не секрет?
— Никем, — честно признался я. — Можно сказать, безработный.
Я тронул машину с места и непроизвольно посмотрел в зеркальце заднего вида. У помпезного надгробия господину Мамонту уже никого не было. Уйти парень никуда не мог — отсюда кладбище хорошо просматривалось, — видимо, присел на скамеечку, водку пьет за помин души. Что-то я стал излишне подозрителен.
— Хорошо живут безработные, — без тени зависти заметил Валентин Сергеевич. — На машинах раскатывают…
— Есть много способов заработать деньги, не прилагая особого труда.
— Паре приемов научите?
— У вас не получится, — покачал я головой. — Вы ведь — интеллектуальная элита.
— М-да… — раздумчиво протянул Валентин Сергеевич. — Сколько живу все более убеждаюсь, что эти понятия несовместимы.
— Какие?
— Интеллект и элита.
Я хмыкнул. Писатель попал в точку.
— Ну уж, в первом вам не откажешь. Вы где живете?
— Лермонтова, сто двадцать.
— А подъезд?
— Третий. Этаж второй.
Я недоуменно глянул на него и увидел, что он с лукавым прищуром смотрит на меня.
— Если бы не шутил при такой жизни, — невесело улыбаясь, сказал он, — то давно повесился.
— Спасибо, — сказал Валентин Сергеевич, когда я подвез его к подъезду. Выставив сумку, он неуклюже выбрался из машины. — Кофейку не желаете? внезапно предложил он. — Давненько у меня гостей не было, хочется посидеть, поговорить…
Я его понимал. Тяжело вдовцу жить в опустевшей квартире.
— Я-то не против, но не знаю, как к этому отнесется Сэр Лис. Вдвоем примете?
— М-да… — с сомнением протянул Валентин Сергеевич. — Это проблема, но не с моей стороны. Не уверен, что Пацану такой гость понравится.
— У вас маленький сын?
— Нет, — рассмеялся он. — Кот по кличке Пацан.
— Это действительно проблема, — согласился я и, повернувшись к псу, спросил: — Сэр Лис, как вы относитесь к кошачьим?
Кажется, пес меня понял, и если бы собаки умели равнодушно пожимать плечами, то так бы и сделал. Но он лишь вздохнул.
— Значит, так, — сказал я, — если увижу хотя бы намек на недовольство, не говоря уже о том, чтобы голос подать, выгоню к чертовой матери, несмотря на родословную. Вам понятно, сэр?
В этот раз пес одарил меня уничижительным взглядом, фыркнул и отвернулся. Мол, кому-кому, но не тебе читать мне нотации.
