И все же долго так продолжаться не могло. Выигрывая время от времени в столь небольшом городке, как Холмовск, я рано или поздно обратил бы на себя внимание. Поэтому и решился поучаствовать в телевизионной викторине с относительно небольшим призовым фондом. Двадцать тысяч долларов должны были на год-два обеспечить меня безбедным существованием, а дальше можно и возобновить свою деятельность. С максимальной осторожностью.
В случае с викториной предчувствие опасности не сработало, и после разговора с Верунчиком я понял, почему. Слишком много общего между мной и Ремишевским если не по крови, то по духу. Тревожное предположение, с детства угнездившееся в сознании, что не я один такой в нашем грешном мире, обратилось в твердую уверенность. Я никогда не предпринимал попыток искать встречи с себе подобными — на подкорковом уровне сознания был уверен, что ни к чему хорошему это не приведет. Личность бунтовала и не хотела становиться одной из многих; хотелось быть в единственном числе и не менять уклад жизни. К сожалению, не только от меня это зависело… И напрасно я клял себя за то, что рискнул участвовать в телевизионной викторине. Из-за одного случая с выигрышем двадцати тысяч долларов на меня никто бы не обратил внимания. Каждую неделю таких счастливчиков с десяток по стране наберется, к тому же с выигрышами покрупнее. Так что наверняка заинтересовались мною давно…
Нехорошо засосало под ложечной. Что-то я упустил, недооценил. В том числе и ситуацию. Похоже, с предположением, что в Холмовске я смогу пробыть еще две-три недели, придется расстаться. Не пришлось бы, как в шпионских детективах, «рвать когти» немедленно.
Припарковав машину возле универмага, я вошел в магазин и купил адидасовские кроссовки. Если уж предстоит удариться в бега, то обувь должна быть добротной. Хотел купить еще неброские джинсы и пару футболок, но передумал. Если меня «пасут», то цель покупок станет очевидной. Никакое преддверие лета не оправдает их в глазах наблюдателя.
Бросив коробку с обувью на переднее сиденье, я отъехал от тротуара и только тогда почувствовал, что в салоне машины я не один. Поздно почувствовал — подвела в этот раз интуиция.
— Сиди спокойно, не оглядывайся, в зеркальце не смотри, — донесся с заднего сиденья хрипловатый мужской голос, и в затылок уперлось холодное дуло пистолета. — Руки от баранки не отрывай.
Непроизвольно глаза все же скосились на зеркальце заднего вида, но оно оказалось предусмотрительно отвернуто в сторону непрошеным пассажиром.
