— Спасибо, друзья, теперь хорошо стало, можно и поговорить. — Айропетян посмотрел на меня, вынул из-за пазухи завернутый в тряпицу конверт: — Это вам.
Я сразу узнал почерк Мокроусова из Центрального штаба.
В конверте оказался приказ.
Меня назначали командиром пятого партизанского района. Сознаюсь, невольно сжалось у меня сердце.
Пятый Севастопольский партизанский район!
О нем мы знали мало, только то, что рассказывал Айропетян, всегда проходивший через наш штаб.
Знали, что отряды пятого района располагались почти на линии немецких войск, штурмовавших Севастополь. Сначала партизаны-севастопольцы воевали отлично, о них шла по лесу добрая слава. Но в последнее время все реже и реже стали поступать данные об их боевых делах, все чаще поговаривали в лесу о серьезных затруднениях в пятом районе.
Через день я простился с товарищами. Жаль было расставаться — все мы сроднились за эти месяцы.
— Привыкли… Ведь с первых дней… — Бортников обнял меня.
— Иван Максимович! Еще встретимся, лес-то наш! — успокаивал я старика, хотя самому было невесело.
Впереди шестьдесят километров тяжелого пути по глубокому снегу. Который уже раз мы пересекаем яйлу — хорошо знакомые места.
Мертвая пустынная яйла — гребень Таврических гор… от яркого солнца ослепительно сверкает снег, глазам больно смотреть…
…Огромный диск красного солнца таял в морозной дымке. Уж в сумерках, пройдя сорок километров, добрались мы до ветросиловой станции. В этих местах я не был с тех пор, как осенью простился с комиссаром истребительного батальона Поздняковым. Где он? Что с ним?
Опустевшие бараки, каменный недостроенный дом. Все завалено снежными сугробами.
Решили немного передохнуть. По очереди дежурили; выломав доски из пола, развели огонь. Айропетян рассказывал мне о положении в районе.
— А сколько партизан в отрядах?
— Если считать и переданный нам отряд ак-мечетцев — более четырехсот наберется.
— Что же они делают?
— Дел у них маловато. Только пограничники у ак-мечетцев не потеряли боевой дух.
— Продбазы где? Гитлеровцы ограбили?
— Нет. Базы целы, только они находятся между немцами и нашими, на нейтральной полосе или вблизи от нее.
Айропетян взял горячий бурак, белые крепкие зубы впились в красную мякоть.
— Я не доложил о главном: как раз перед моим уходом к вам Красников послал партизан на эти базы за продуктами.
— Но базы же на линии фронта? А много народу пошло? — обеспокоился я такой новостью.
— Пошли Пидворко со своим отрядом да начальник штаба района Иваненко. Наверное, больше ста человек… Только опасное дело надумал Красников. Ведь под самый фронт пошли, а фашистов там — ох, как много…
