да и облыв хату. Пожалкував трохы, та и пидпалыв. Пропадать — так пропадать… Загорилась хата, а я до Ивана Максымовыча. Вин мэнэ и послав в Ак-Мечетский отряд.
Дед хотел еще что-то сказать.
— Довольно, — остановил его Бортников. — Пойдем в землянку и докладывай, с чем пришел.
— Слухаю.
В землянке Бортников усадил Кравца ближе к себе и приготовился слушать. Дед вытащил из-за пазухи измызганную тетрадку, протянул ее командиру:
— Цэ рапорт нашего командира товарыша Калашникова.
Я взял тетрадку. Это был дневник боевых действий отряда, подробное донесение о последних событиях, происходивших почти на линии Севастопольского фронта, где действовал наш Ак-Мечетский отряд, имевший своим непосредственным соседом пятый Севастопольский партизанский район.
Характерны были эти записи:
"Одиннадцатое ноября 1941 года… Наша разведка встретилась у деревни Уркуста[4] с противником. Завязалась перестрелка, истребили четырех солдат. В это время минеры занимались более важным делом: взорвали мост на Ялтинском шоссе и в десяти местах заминировали дорогу. Этим по-настоящему поможем родному Севастополю.
Тринадцатое ноября… В деревне Уркуста сорок партизан натолкнулись на отряд карателей. Началась стрельба. Тридцать убитых и раненых гитлеровцев осталось на поле боя. Есть трофеи. Пленных передали в Севастополь.
Шестнадцатое ноября… Под Алсу[5] (три километра от переднего края немцев) поймали корректировщика минометных батарей с портативной рацией. Сегодня же обнаружили, что в табачный сарай противник подвез шесть машин боеприпасов. Через несколько минут радист Иванов сообщил об этом по радио нашим артиллеристам в Севастополь. Потребовалось восемнадцать выстрелов. Все немецкие снаряды взорвались.
Восемнадцатое ноября… Засекли крупный штаб. Дали своим сигнал. Буквально через несколько минут два наших бомбардировщика с пикирования накрыли штаб. Пленных переправили через линию фронта".
Мы читали эти записи и радовались, что наши партизаны так активно помогают Севастополю.
— Цэ шэ нэ всэ, — заторопился дед Кравец. — Ось послухайте.
И он нам рассказал, что двадцать пятого ноября, когда два Севастопольских партизанских отряда и наш Ак-Мечетский сосредоточились в районе Чайного домика, на них напали два вражеских батальона. Они думали взять партизан в плен. Был сильный бой. Один Якунин, секретарь Корабельного райкома партии, на поляне из ручного пулемета до пятидесяти фашистов уложил.
Озлобленное гитлеровское командование подтянуло для расправы с партизанами до двух полков пехоты. Начальник пятого района Красников и командир Ак-Мечетского отряда Калашников, понимая всю серьезность предстоящих боев, направились с партизанами ближе… к немецким гарнизонам, чтобы переждать опасность под самым носом у гитлеровцев — им такое решение вопроса, разумеется, не могло придти в голову. Для видимости у Чайного домика остался Якунин с семнадцатью хорошо вооруженными партизанами.
