Он кивает и смотрит на меня внимательно.
- Здесь сплетни любят, - говорю я.
- Конечно, место маленькое. Все на виду.
- И в учительской что ни скажи - сразу везде известно.
Он смеется, потом говорит:
- Анекдот вспомнил. Один жалуется. Безобразие, говорит, вчера одному человеку сказал: так твою мать, а сегодня уже весь город повторяет!..
Он смеется. Действительно смешно. Так твою мать - и весь город повторяет.
- Вы еще молоды, - вдруг говорит он. - В учительской не нужно особенно откровенничать. Люди ведь разные бывают...
- А что мне люди?
- Так, на всякий случай.
- Да плевал я на всё.
- Вы ведь говорили, что в нашем просвещении сплошные подлоги?
- Ну и говорил. Плевать мне...
- И что колхоз в Васильевке развалился?
- А что? - спрашиваю я. - Разве не так? Ну и что?
- Ничего, - говорит он.
- А, наплевать, - говорю я.
- Надо поосторожнее, - говорит он.
- А я ничего не говорил! - кричу я. - Не говорил...
И просыпаюсь. Утро. В келье никого нет. Солнце заглядывает в окно. Как хорошо, что весна наконец! И грипп меня оставил. Только слабость - руки не поднять.
Вдруг Вера Багреева зайдет навестить. А может быть, приснилось... А может быть, и не приснилось...
- Конечно, - говорит Маракушев, - без картошки мне нельзя. У меня четверо... Гы-гы... - И говорит Шулейкину благодушно: - Вот этот участочек мне подходит...
- Видите, как хорошо, - улыбается Шулейкин. - А в прошлом году вы все кричали...
- Гы-гы.. - говорит Маракушев, - чего вспоминать...
- А вы помните, как в прошлом году кричали? - говорит Шулейкин.
- Ну чего вспоминать, - говорит Маракушев. Шулейкин на плане участков делает пометки карандашом. Клара Ивановна записывает в блокноте.
- Мне бы вот этот участочек, - кто-то из учителей тычет пальцем в план.
- Вам ведь уже выделили, - говорит Мария Филипповна, и губы ее белеют.
- А мне бы вот этот, не этот, а вот этот...
- А у меня самый худший в прошлом году был, - смеется Виташа, - вот уж теперь я разговеюсь!
- А вам, Виктор Павлович, - говорит Шулейкин, - остается прошлогодний.
Картошка бессловесна? Это предрассудок. Виташа кричит. А перед моими глазами возникает желтоватое тело картофелины. Она таращит свой глазок. Кожура лохмотьями колышется на ее теле...
- Тише, - говорит Клара Ивановна и кивает на дверь учительской. - Там ведь учащиеся. Тише.
- Что тише? - говорит ей кто-то из учителей. - Себе лучший кусок забрали, а теперь - тише...
- Да с какой стати я опять ту же самую дрянь брать должен?! - кричит Виташа.
