Замок | страница 29



Однорукое обезглавленное тело не только стояло на ногах, но и двигалось мелкими неуверенными шагами по направлению к голове, вытянув вперед уцелевшую руку, как это делает слепой, уронивший палку. Наконец телу удалось схватить свою голову за волосы и водрузить на прежнее место. Получилось кривовато, но вампир поспешил обратно, за рукой, пристроил ее и уже обеими руками поправил голову, установил ее ровно и принялся разглаживать волосы, даже пытался повязать остатки уничтоженного сабельным ударом галстука.

Тем временем другое тело, у которого грудная клетка была разрублена почти пополам, заканчивало застегивать у себя на груди и животе уцелевшие пуговицы камзола. Этот второй вампир имел вид благообразного старичка, но клыки у него были такими длинными, что не умещались во рту. Он тоже отряхивал камзол и поправлял манжеты, пытаясь привести в порядок испорченную одежду, и не переставал при этом ворчать:

— Да, давились этими жесткими крестьянами, госпожа запретила нам трогать тебя. Решила оставить себе. Конечно, такого красавчика. И сделала тебя одним из нас. И зачем, спрашивается? Неблагодарный, дурно воспитанный юнец!

Ксавьер Людовиг схватил наконец саблю и вскочил на ноги, озираясь. Тетушка спрыгнула со стола, опираясь на поданные ей руки слуг-вампиров. Не подходя близко, видимо, все же опасаясь, она покачала головой и сокрушенно вздохнула:

— Не такой благодарности я ждала от тебя, дорогой племянничек! Хотя никакой ты мне не племянник, сам понимаешь, наверное, и вообще никакой не родственник… Ну, теперь уж ничего не поделаешь. Идешь ты с нами или нет? — крикнула она нетерпеливо.

— С вами? Да я сейчас изрублю вас всех в мелкие куски, и не успеете вы собрать друг друга по частям, как я принесу из часовни святой воды и уничтожу вас!

Вампиры визгливо захохотали, а их предводительница презрительно ухмыльнулась:

— Ты ничего не сможешь нам сделать. Ты один из нас, пойми же наконец. Ты не сможешь прикоснуться ни к чему из того, чем можно уничтожить вампира. Присоединяйся к нам, — ее зеленые глаза призывно заискрились. — Я — их госпожа, а ты будешь моим господином! — она протянула ему руку, зовя с собой.

Ксавьер Людовиг левой рукой выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил, не целясь. Он попал ей в середину туловища, чуть выше талии, это означало мгновенную смерть для нормального человека, но только серая пыль посыпалась из образовавшейся дыры, а кровь, если и была, не просочилась сквозь плотную парчу.