– Да не похоже, что ищут, просто ширкают туда-сюда. Пьяные, может?
– Ну нет. С этим у них там порядок. Но что это значит – ума не приложу. Буйное помешательство! – посмеивается лейтенант.
– Авария, может? Дело-то, конечно, не наше, но, может, подойти?
– А вот это ты прав, что не наше. Будет наше – прикажут. Понял?
– Вон, лодочку фарой зацепили.
– Где? Где? Да не видать уже ничего… Лови ее… Держи…
Дежурный включает установленный на катере прожектор, быстро нашаривает лодку, в которой двое – Федька и Сашка – завершают браконьерский лов рыбы.
– А вот это уже наше, это наше кровное… – спокойно говорит лейтенант.
Федька в лодке зло:
– Вот и попались мы, Саша, с тобой! Девять штук! Много там еще? Тащи! От удачи своей погибаем. Ишь шпарит, сука! Да еще рыба вся как масляная…
Оба они мокрые, грязные, черные, измученные…
– Щас вытянем – и ходу…
На пограничном катере (дежурный у прожектора):
– Сеть как раз выбирают… Лодка-то чья? Наша или калмыцкая?
Лейтенант:
– Да наша, легко нагружена.
– А моторчик «Ямаха». С таким и не погоняешься. Во, готово, выбрали! Движок заводят!
В лодке Федька одним рывком запускает мотор.
Лейтенант дежурному на катере:
– Гоняться еще с ними! Значит, давай-ка я их подержу, а ты – срежь им нос! Только по людям не бей, по корме не бей, режь ей нос – и дело с концом…
Дежурный делает шаг к станковому пулемету, установленному на турели, смотрит в прицел, видит, как лодка трогается, делает разворот, ложится на обратный курс – и рубит из своего пулемета. В прицел видно, как трассирующие пули подходят к лодке, а потом бьют ей в нос, в нос, и лодка на полном ходу уходит под воду…
Федька с Сашкой оказываются в черной, подернутой нефтью воде.
– Саш, – отплевывается Федька, – тут до мелких мест недалеко. Ты фуфайку, главное, с себя сними, сапоги, штаны, если сможешь, – и плыви на камыш. Где камыш – там мелко. Обо мне не думай, сам выплывай, у Вальки встретимся, бог даст…
И вот в черной ночи они начинают раздеваться и плыть…
Сначала впечатление, что они борются с кем-то под водою… Это они стягивают, сдирают одежду с себя… Потом плывут. Федька как будто в сторону буровой, Сашка, напротив, – от нее, на тростниковую крепь… Долго плывут. Рассвет, все море в черной нефти. Рядом с Сашкой бьются в нефти водоплавающие – тут и не отличишь уже, кто утка, кто огарь… Вот лебедя видно, он весь перемазан, взлететь пытается, да слиплись прекрасные перья…
