— Зайди на минутку, дело есть, — шепнул он.
— Какие могут быть дела на голодный желудок?
— Я тоже еще не завтракал. Заходи.
Нобору нехотя вошел.
— Господин Ниидэ сейчас очень возбужден. Вот я и решил предупредить тебя: будь поосторожней.
— А что, собственно, случилось?
— Ниидэ вызвали в опекунский совет, он прихватил с собой и меня. Его пригласил сам господин Мацумото. В присутствии управляющего больницей Когава он потребовал, чтобы Ниидэ прекратил прием приходящих пациентов и сократил расходы на треть. Нам уже давно запретили лечить приходящих, мотивируя тем, что нужны дополнительные средства на расширение больницы. Но как можно отказать этим несчастным? Сейчас мы вдвое увеличили число стационарных больных, довели число мест до ста пятидесяти, а приходящих все равно много — от трехсот пятидесяти до семисот человек в год. Причем это по большей части бедняки, у которых нет денег, чтобы обращаться к платным врачам. И с тех пор, как Ниидэ возглавил больницу, он приказал принимать приходящих, а опекунский совет делал вид, будто не замечает этого. А сейчас опекуны вновь официально предложили прекратить прием, да еще хотят урезать расходы на содержание больницы.
— Но ведь должна быть какая-то причина?
— Причина есть. В семействе сегуна[12] произошло радостное событие, и потребовалась крупная сумма.
— Радостное событие?
— Любимая наложница сегуна родила дочь. Его семейство вне себя от радости и вознамерилось пышно отпраздновать, а это требует денег — и немалых. Вот опекуны и намекнули Ниидэ. Тот рассвирепел: «Если в доме сегуна произошло радостное событие, пусть лучше выпустят заключенных из тюрем и раздадут бедным рис и деньги», — кричал он, мечась по комнате, однако сказать им не решился, ведь это означало бы возводить хулу на высшую власть, да и положение у него сейчас не слишком прочное — вот это больше всего и выводит его из себя. Он ответил: «На сокращение расходов согласен, но прекратить осмотр и лечение приходящих больных не могу. Они бедны и нуждаются в нашей помощи. Бросать их на произвол судьбы — значит сознательно обрекать на смерть. Я не пойду на такой шаг и прошу еще раз обдумать ваше решение».
Тем временем раздались звуки гонга, приглашавшие к завтраку. Мори прервал свой рассказ, но они не поспешили, как обычно, в столовую, а тихо сидели, прислушиваясь к ударам гонга.
— А как себя вел господин Когава? — после долгого молчания спросил Нобору.
— Молчал. Он управляющий больницей и стоит между Ниидэ и опекунами, но ни ту, ни другую сторону не поддерживает Пойдем завтракать, что ли? Только будь осторожен, постарайся не навлечь на себя гнев Ниидэ — он сейчас не в себе.
