— Вольному воля, — отвечал на это Егор, понимая состояние приятеля, хотя сам ни за что на свете не расстался бы по доброй воле с подплавом.
— Да что мне теперь? — доказывал Шелаботин, уловив в голосе дружка скрытое неодобрение. — Всё путем: квартиру получил, благоверная в городе по своей специальности педагогом работает, дочка в музыкальную школу ходит. Часто ли нам, бродягам, такое выпадает? — и ткнул пальцем в сторону Егора. — Я уж не говорю о том, что надо же, не дай Бог, и вас кому-то из глубины, в случае чего, вытаскивать. Мы вроде как «неотложка» на тот случай, если вдруг какой-нибудь лодке в море здорово «поплохеет». Ждём сигнала от вас в режиме постоянного «товсь».
— Что ж, так всё время и ждёте? — полюбопытствовал Егор с ощущением потенциального пациента, которому все же не хотелось бы когда-нибудь подавать сигнал «SOS.
— Ну, не всегда же до посинения, сам понимаешь, — уточнил Шурка. — У нас в дивизионе есть обычное оперативное дежурство. А в основном же больше занимаемся судоподъёмом — гоним план по металлолому.
— А клады флибустьеров не ищете на дне? — подначил Егор.
— Что ты думаешь! — подхватил Шурик. — В прошлом году нащупали у Балаклавы останки затонувшей римской триеры. Золота на месте её трюмов, правда, не нашлось. Зато водолазы подняли десятка полтора бронзовых статуэток и кувшинов. Археологи нам за это едва руки не целовали.
— Надо полагать, и с прошлой войны всякого добра на дне хватает? — предположил Егор.
— Это уж точно, — согласился Шурка. — Нашли мы здесь неподалеку военный транспорт. Оказалось, в трюмах вполне целёхонькое законсервированное оборудование какого-то завода.
Поскольку Шурка был человеком пунктуальным, он полез в карман за блокнотом, желая подтвердить свои слова фактами.
— А, вот! — удовлетворенно произнес он, отыскав нужную страничку. — Транспорт «Ветлуга», водоизмещение пять тысяч тонн. Шёл из Севастополя в Батуми, имея на борту груз оборонного значения, а также 57 раненых военнослужащих и 128 гражданских лиц, эвакуированных из города. Потоплен 20 июня 1942 года, в 12.30, в результате налёта авиации противника. Его координаты…
При этих словах Егор встрепенулся.
— Как ты сказал? — переспросил с волнением и дрожью в голосе. — Транспорт назывался именно «Ветлуга», ты не напутал?
Шурка с недоумением глянул на товарища и протянул блокнот, мол, сам убедись, что там написано.
— Никакой ошибки быть не может. Перед подъёмом судна мы всегда запрашиваем на него данные в архиве и получаем их, если таковые имеются. И в большинстве случаев точно знаем, с чем имеем дело.
