Человек, не умеющий думать, видеть и понимать, не историк. А так, невольный дезинформатор. Безмозглый перечислятель фактов в произвольных подборках. Историю бессмысленно перечислять. Историю необходимо понимать.
А это тем труднее, что со временем политические причины лжи сменяются психосоциальными. Человеку подсознательно потребно ощущать себя частью великого целого: могучего народа, великой науки, гениальной футбольной команды. Как глядящийся в зеркало делает лицо позначительней и красивей, чтоб быть получше, — так глядящийся в зеркало истории «делает себе хорошее лицо»! О нет, мелочи: здесь чуть повернем, эта родинка нам ну не нравится — замажем, подбородок выставим — но это же наш реальный подбородок!
И тогда железная логика и безумные случайности истории исчезают — и на поверхности остается бессмысленный архипелаг. И читатель такой истории задается вопросом: что, все эти деятели были дураками? Почему они пороли чушь? Не видели того, что видно и ясно мне? Они не политики и полководцы, а козлы! Нет, приятель… От тебя просто скрыли мотивы и сцепки их действий.
И. Хорошо бы каждому, кто вознамерился заняться историей, делать на руке — с внутренней стороны, аккуратно так, на память для себя — татуировку:
1. Когда.
2. Где.
3. Что.
4. Кто.
5. С кем.
6. Сколько.
7. Почему.
8. Как.
9. Вследствие чего.
10. Зачем.
11. С какой конечной целью.
Без ответа на эти одиннадцать вопросов история не существует. Ибо умолчание части истины есть ложь. А незнание системы причин есть дурость. Не дай обмануть себя, и не дай держать себя в дурости.
1. Никогда в мировой истории не случалось события, равного российской Гражданской войне по масштабу, густоте, пестроте и стремительности происходившего. Четыре года на одной шестой части земной суши возникали, сливались, разделялись и рушились десятки государств. Десятки народов обретали независимость, боролись за нее с ближними и дальними соседями — и снова теряли. Десятки политических партий организовывались, вступали в союзы, запрещали друг друга и исчезали навсегда. Вчерашние подонки общества десятками тысяч восходили в правящий класс, а вчерашние образованные и работящие люди обращались в государственное рабство и лишались всех прав. Миллионы сбежали, миллионы были уничтожены, жестокость приняла невообразимый характер, расстрел квалифицировался как «административная мера». Гигантская империя в одночасье рухнула в ничтожество без всякого воздействия внешних врагов и тут же была восстановлена в прежних размерах, но уже как фантастический по замыслам и надеждам социальный эксперимент.
