— Вот черт! Это был мой ужин, — расстроилась я, осознав весь трагизм ситуации, и даже дергаться перестала, обвиснув безвольной куклой в чужих руках и провожая несчастным взглядом колбасу, спешащую к калитке.
— Я надеюсь, дама не откажется от более сытного и эстетичного ужина при свечах в приятной компании, — услышала я над ухом приятный мужской голос.
Я развернулась, вырвавшись из объятий, и поймала смеющийся взгляд зеленых глаз. Вот ведь повезло нарваться!
— Еж твою медь! Опять ты?!
— Опять я, — кивнул головой Магистр Арсений. — Разрешите представиться, Магистр пятой ступени воздушной стихии Арсений, виконт Каброн.
Он отвесил мне изящный поклон и посмотрел в глаза, явно чего-то ожидая.
— Чего? — смутилась я и поплотнее запахнула плед.
— А вас как величать?
— Мирая, — буркнула я.
— Просто Мирая? — удивленно поднял брови блондин.
— Да, просто Мирая! А ты чего ожидал? Хорошо, если тебе так больше понравится, Мирая Болотинская, — и я изобразила по мере своих возможностей нечто, отдаленно напоминающее реверанс. Вышло не очень. Забинтованная рука мешалась, здоровой я пыталась удержать плед, чтобы он не съехал на землю и не явил меня миру, в чем мать родила.
Блондин явно забавлялся сложившейся ситуацией.
— Пойдем в дом, я осмотрю твои раны, а потом будем ужинать.
— Никуда я с тобой не пойду! Спасибо за гостеприимство, но мне пора, в городе еще дела остались, поэтому благодарствую, и не смею боле вас стеснять своим присутствием.
Я развернулась, гордо подняла голову и потопала в сторону калитки.
— Так и пойдешь босиком и голая? — посмеиваясь, спросил Арсений. — Я думаю, найдется много желающих тебя проводить… куда-нибудь. Смотрю, в прошлый раз тебе понравилось это милое маленькое приключение.
Руки у меня дрогнули, уголок пледа сполз под ноги, естественно, я на него наступила и кубарем покатилась на землю. Приземлилась, естественно, на сломанную руку и взвыла от боли. Ко мне тут же подскочил Арсений, подхватил на руки и понес в дом, сказав, что с него хватит этого детского сада, а на все четыре стороны я смогу пойти и завтра, когда раны окончательно заживут, и он даже лично выдаст мне 'волшебный' пинок для ускорения. Я упиралась, брыкалась и ругалась, но больше для приличия. Еще никогда меня не носили на руках, и это оказалось очень даже приятно почувствовать себя слабой и беззащитной в сильных мужских объятиях.
Принес он меня все в ту же комнату с хулигательными картинками на стенах и сгрузил на кровать. При нашем появлении неярко загорелись светильники.
