Повесть о верной Аниске | страница 29

— Какая же ты мастерица! Нам такой второй вовеки не найти.

Она отвечает:

— Заплаты неплохие, а камзолы-то грязные. Постирать бы надо, а воды нет.

— А это не твоя забота. Мы тебе воды натаскаем.

— Нет, — говорит Аниска. — Эта вода не годится. Надо мне проточную воду, чтобы грязь подальше унесла. Надо мне песок, чтобы пятна оттереть, надо мне крепкий древесный сук, чтобы пыль выколотить.

Они говорят:

— Это надо в лес идти, к ручью.

Отомкнули они тяжёлый замок, распахнули двери, выве её из пещеры. Она щурится от солнечного света. А весь золотой и багряный — осень уже наступила.

Привели разбойники Аниску к ручью, сами сели на бережку, сторожат, а она стирает, старается. Трёт камзо песком, древесным суком, будто вальком колотит. Отстирала первый камзол, показывает:

— Хорошо ли?

— Ох, хорошо, лучше не бывает.

Взяла она второй камзол. В ручей опустила, песком трет, древесным суком колотит. Отстирала.

— Хорошо?

— Ох, хорошо!

Взяла она третий камзол, опустила в воду, зовёт:

— Трах-по-голове, подойди-ка сюда!

Он откликается:

— Чего тебе?

А она:

— Да подойди ты поближе!

Он подошёл, а она как размахнётся и древесным суком его трах по голове.

Сук пополам, голова цела. Разбойники хохочут!

— А ну-ка, ещё разок попробуй!

Трах-по-голове трёт голову рукой и тоже смеется:

— Ещё тот сук не родился, чтобы мою башку расквасить.

А Аниска чуть не плачет, размахивает обломком, кричит:

— Настоящие вы разбойники, совести у вас нет! Я двенадцать плащей смастерила, двенадцать камзолов сшила, двенадцать починила и ещё три отстирала. Остальные сами достираете, небось руки не отвалятся. Не стану я о вас заботиться, раз вы обещались меня отпустить, а сами слово не держите.

Разбойники посмеялись досыта и говорят:

— А девчонка-то права. Нехорошо мы поступили. Впрямь по-разбойничьи. Смастерила она нам двенадцать плащей, двенадцать камзолов сшила, двенадцать починила, три постирала. Уговор дороже денег. Отпустим её.

И отпустили.

— Уходи поскорей, как бы мы не передумали!

Она столько раз повторяла разбойникам, что в городе ждёт её Анна Ярославна, что сама этому поверила и теперь очень торопилась поскорей встретиться.

Внезапно подул холодный ветер, набежали тучки и пошёл дождь. И не успела Аниска вскрикнуть, когда первая капля упала ей за шиворот, как уже дождь пролился пеленой, будто там наверху прорвало плотину. И не успела Аниска опомниться, как вся насквозь промокла, а пронзительный ветер бил её по икрам тяжёлым мокрым подолом платья, подгонял её — беги-и-и!