После того как баронесса увела ее наверх переодеваться, Вайс попросил советника вызвать окулиста. Он сказал, что возместит все затраты, связанные с пребыванием агентки абвера в доме баронессы, так как на это ему отпущены специальные средства.
Вернувшись, баронесса спросила:
— Отчего это у нее?
Вайс объяснил:
— Как обычно: от отсутствия в лагерном рационе витаминов.
Советник заметил негодующе:
— Какая, в сущности, наглость со стороны наших противников вынуждать нас кормить военнопленных, когда эту обязанность следовало возложить на воюющие с нами державы!
Не задумываясь, Вайс ответил:
— С целью нанесения ущерба экономике противника мы в свою очередь возложили на него обязанность кормить немцев-военнопленных.
— У вас острый ум, — осторожно усмехнулся советник.
Вайс сделал вид, что не понял иронии. Обращаясь к баронессе, сказал:
— Дочь советского полковника восхищена вашим гостеприимством и просила передать, что у нее в роду все мужчины были военные, поэтому ваша родословная вызывает ее восхищение. И она просит извинить ее неуместные шутки.
— Да, тут вам звонил герр Лансдорф, — не без уважения в голосе сообщил советник. — Я заверил его, что с вашей подопечной все в порядке. Воспользовавшись случаем, я поговорил с ним об интересующем меня деле. Он просил передать, что не возражает, если вы некоторое время будете оказывать мне содействие. — Подмигнул. — Как видите, официальные и осведомленные лица не отказывают мне в своей поддержке.
— Я заранее был уверен в этом, — почтительно поклонился Вайс.
Отправившись на машине за врачом, Иоганн заехал к Эльзе и узнал дополнительные данные, сообщенные Центром о девушке. Они полностью совпали с тем, что она ему рассказала. Совпали и внешние приметы Нины.
Центр рекомендовал Вайсу прощупать бывшего работника артели «Часы, печати, оптика» гравера Бабашкина, изготавливающего в «штабе Вали» фальшивые документы для агентов.
Письмо дочери Бабашкина к отцу будет передано Вайсу в ближайшее время.
Врач, осмотрев Ольгу, сказал, что при интенсивном лечении и хорошем питании ее зрение может быть восстановлено в течение двух недель.
И хотя врач был из армейских, он охотно принял от Вайса гонорар и поэтому заменил немецкие медикаменты швейцарскими — более дорогими и эффективными.
— Но главное, — сказал он, — больной необходимо не столько лекарство, сколько питание и покой.
Слепота русской девушки вызвала сочувствие баронессы. Взбалмошная старуха вдруг ударилась в сентиментальность. Ей уже хотелось, чтобы ее гостья не перебарывала свою беспомощность, а покорно отдалась ей. Это позволило бы баронессе сострадать ей, испытывать при этом приятное чувство жалости и показывать себя перед советником с неведомой ему, очевидно, до сих пор стороны.
