Только кивок в ответ.
– Что ты слышал обо мне?
– Многое говорят, Иешуа. Кто-то называет тебя целителем, кто-то мошенником. Я сам слышал, как тебя именовали машиахом…
Иешуа улыбнулся и сел на лавку рядом с высокой темноглазой женщиной, молча растиравшей что-то в небольшой каменной ступе.
– Присядь, Иегуда, – попросил он негромко. – Мне интересно расспросить тебя о том, что говорят в Ершалаиме. И вы садитесь, – обратился он к своим ученикам. – Иегуда – наш гость, а, может быть, он решит остаться с нами и перестанет быть гостем. Что вы смотрите на него, как на врага? Разве он сказал или сделал что-либо плохое?
Его послушались.
Дом был тесен для такого количества людей, и если бы не широкий проем в стене, открывавший пространство внутреннего двора, в благодатной тени которого росли старые, куда старше самой постройки, оливковые деревья, в комнате было бы не повернуться. А так – для всех нашлось место, и я вдруг представил себе с необычайной ясностью, как на закате солнца в этом доме собираются те, кого Иешуа приблизил к себе, как преломляют они хлеб, как разливают по глиняным стаканам легкое молодое вино… И беседа, в которую перетекает трапеза, струится так легко и спокойно…
Я ошибался.
Он был хорошим человеком. Он стал моим другом. Я сделал для него все, что мог, и даже больше. Но правда в том, что беседы его с учениками и посторонними никогда не текли плавно, как река Иордан. Нет. Я бы покривил душой, рассказывая о том, что в каждой своей речи он призывал только к любви и миру. Он как никто другой знал, что любовь – это не слово, а действие, а действие очень часто требует от нас решительности и жестокости. Чтобы защитить тех, кого мы любим, кого уважаем, о ком заботимся…
Иешуа обладал удивительным свойством разжигать огонь в сердцах людей своими речами. Даже те, кто приходили к нему полные недоверия, те, кто готовили в ответ ему злые насмешки, очень часто уходили совершенно другими людьми. В этом был великий дар Бога, но в даре этом, словно змея, притаившаяся под камнем, скрывалась и его будущая страшная смерть. Те, кто ведет за собой людей, редко делают это лишь добрыми словами. Теперь-то я знаю это точно.
Но тогда, в тот момент, под крышей дома Алфея, я искренне заблуждался.
