Где-то неделю назад один ученик начальной школы повредил моей дочери лоб, в результате чего ей наложили восемь швов. Вот у вас, наверное, ещё нет детей. А, например, вот вы, – о чём бы вы подумали в первую очередь, если бы вы были отцом ребёнка?
Верующий В:…Если это вина того ребёнка, то обычно испытывают злость по отношению к тому, кто нанёс травму.
Учитель: А что думаете вы?
Верующий Г: Я возненавидел бы того, кто поранил ребёнка.
Учитель: Да, обычно возникает ненависть. Что касается меня, то я остался невозмутимым, поскольку я достиг Освобождения.
Позвольте мне объяснить своё поведение – работу сознания и свои действия. Сначала я не знал, кто это сделал, поскольку тот, кто это сделал, убежал. Потом я разыскал его и сказал, что так поступать нельзя.
Он же солгал мне, заявив, что искал дом девочки, но не нашёл.
Однако просто невероятно, чтобы ему не удалось догнать трёхлетнего ребёнка, истекающего кровью. До её дома было каких-нибудь тридцать метров. Поэтому я сказал ему, что он не должен лгать подобным образом. На этом наш разговор с ним закончился – на время.
Потом я ушёл, решив в дальнейшем поговорить с отцом и матерью мальчика. На машине скорой помощи я отвёз дочь в больницу, где ей наложили восемь швов.
После операции я немедленно связался с матерью мальчика. Но вместо того, чтобы извиниться за поступок своего сына, она прежде всего завела разговор о том, что оплатит больничные счета. (Смеётся.) Я ответил, что не нуждаюсь в такого рода услугах. Затем она сказала, что, по словам её сына, он бросился догонять девочку, но не смог найти её дом.
Мне показалось, что мать скорее пытается уверить себя в истинности слов своего сына, нежели действительно верит ему. Но на самом деле всё было не так.
Тогда я произнёс: «Хорошо, довольно, давайте закончим этот разговор. Но об одном я хотел бы попросить вашего сына – не лгать. Я готов забыть о происшедшем, если он больше не будет лгать».
Но через два дня они снова пришли ко мне и опять стали оправдываться: «Он искал её, но не смог найти». Тем не менее, когда мои поиски привели меня в школу, тот мальчик играл там с двумя своими товарищами. Однако мать снова соглашалась со своим сыном.
Тогда в моём уме возникли две мысли.
Во-первых, я подумал о том, что у мальчика в школе возникнут большие неприятности, если я публично признаю происшедшее преступлением. Поэтому я решил не делать этого, чтобы не испортить мальчику будущее.
Одновременно с этим я подумал: «Да, тяжело будет его матери». Почему?
