- А что, что?! - запетушился Иван. - Разве не имеем права подышать? После труддня. Вполне.
- Я говорю: пошел. А то покажу труддень!
Троица ушла, бормоча себе под нос что-то невнятное.
Девчонка, обхватив голову Прокопова, попросила:
- Папа, не ругайся, я боюсь.
- Ты что, - засмеялся Прокопов, снимая ее с плеча, - я вовсе не ругаюсь, маленькая.
Девочка в больших руках Прокопова и вправду казалась крошечной.
- Извините, ребята, есть у нас и такие. Извините, - проговорил начальник участка. - Болтун! Ко мне! - Собака примчалась мигом и стояла, весело помахивая хвостом. - Будь с Леночкой, Болтун, - приказал Прокопов. Понял?
Болтун переступил ногами, хвостом еще сильнее завилял: дескать, что тут непонятного.
Девчушка его тотчас обняла, начала уговаривать:
- Болтуша, Болтуша, где ты репьев набрал. Давай я их вытащу.
- Антоныч! - закричал Прокопов. - Гони сюда!
Подъехал тягач со свеженькими, недавно ошкуренными столбами, какие-то девушки стояли в кузове.
Лихарь выпрыгнул из кабины, замахал длинными руками.
- Живей, девчата, живей! Прыг - и на землю! Что вы такие неповоротливые! Вот помню я, тридцать лет назад, молодой, красивый...
Девушки прыснули, видно, не могли представить, что носатый, жердлявый Лихарь мог быть красивым и молодым.
- Значит, не верите?!
Сделав зверское лицо, Лихарь засунул два пальца в рот да так разбойничьи свистнул, что все вокруг сразу поверили: был Лихарь молодым. Был!
- Комиссар! Куда комиссар делся? Где волейбольную площадку делать будем?! Вон скрепер идет!
Григорий с Лихарем пошли к клубу. Прокопов остался у вагончиков. Взяв лопату-грабарку, он начал шуровать ею, покрикивая:
- Давай-давай! Носилочки, носилочки! Не ленись, ребята!
И вовсе не похож он был на бугая. Лицо у него приятное, только дубленое, красноватое. А силища... Когда нужно было железные бочки с известью на тягач погрузить - они городошной площадке мешали, - начались дебаты. Прокопов же подошел, затянул на поясе широкий офицерский ремень, ухватил бочку, поднял и в кузов бросил. Потом другую, третью. Люди вокруг только рты разинули. А Григорий сказал Володе:
- Вот так, штангист. Понял?
Прокопов, услышав, повернулся к Володе, окинул его взглядом, спросил:
- Второй средний? По какому работаешь?
И к великому Володиному удовольствию, начался у них серьезный, профессиональный разговор.
- Мать моя! Это еще что за гвардия? - воскликнул Лихарь.
От поселка к лагерю приближалась небольшая колонна из десятка пацанов.
