Собрались быстро, лишь Славик, войдя во вкус, принялся какой-то бантик на шею повязывать. "Артист должен выделяться из толпы", - сказал он. Но ждать его не стали.
Выходя из комнаты, Андрей бросил через плечо:
- Не забудь духами себя опрыскать, женишок!
Сапог бухнул по уже закрытой двери.
В большом с голыми стенами фойе клуба кучками стояли люди. Володя пошел за билетами.
- Здравствуйте, - сказал, словно пропел, кто-то рядом. - Вот и вы к нам в клуб собрались.
Андрей повернулся. Он сразу узнал этот голос, его мягкую, окающую певучесть нельзя было забыть. Да, это были девушки, которым помогал Андрей в день приезда. И поздоровалась сейчас, конечно, Наташа. Правда, на работе, в стареньком комбинезончике, она, честно говоря, выглядела привлекательнее. К нежному, почти детскому лицу, с еле заметными веснушками на переносье, так не шла вся эта косметика: поднятые к вискам брови, губная помада.
- Здравствуйте, - несколько запоздав, ответил Андрей. - Знакомьтесь, мои товарищи.
Разговор пошел своим чередом. Андрей даже чуть отвернулся в сторону, чтобы слушать Наташу, не глядя на нее. Так было лучше.
- Убежали... Бросили... Сами с девушками развлекаются, - пожаловался подошедший Славик.
В ровное жужжание непрекращающихся разговоров, царивших в фойе, ворвались вдруг голоса:
- Что, я лондонский фраер, да? Что, меня можно купить задарма? Да?
- Не гундось, Ваня.
В фойе вошли и остановились, и заговорили громче всех трое парней. Они выделялись не лицом, не одеждой, не ростом, а чем-то другим. Их голоса, взгляды, которые изредка, словно нехотя, бросали они на людей, показывали, что им нет дела до остальных. Особенно заметен был третий, высокий черноволосый, сутуловатый, вертлявый и ломкий, словно не имевший в теле прочного стержня. Он говорил громче, картиннее гримасничал и жестикулировал, неестественнее смеялся.
- Местные приблатненные товарищи, - усмехнулся Славик. - И здесь они, родимые.
Андрей, конечно, знал таких. Их можно встретить на танцплощадках, и особенно возле.
Длинный нетвердой, но легкой походочкой подтанцевал и остановился рядом с Андреем.
- Позвольте побеспокоить молодых строителей коммунизма, - блеснув золотым зубом, проговорил он с лихой улыбочкой и, прижав к груди ладонь с длинными пальцами, представился, не кланяясь, а, наоборот, откидывая назад голову, как бы желая полюбоваться произведенным впечатлением: - Ваня Бешеный Судак. А ваши имена узнаю позднее. Сейчас я под газом и все равно забуду.
