- Вот ты артист, а... - миролюбиво покачал головой Славик, разговор-то о местном начальстве.
- Что местное начальство, Слава, - развел руками бригадир. - Оно нам объекты указало, следить будет, чтобы не напортачили. А когда и сколько делать - это уж мы сами решаем. Ну подумай сам, подумай. Бросим сейчас работать, сядем, будем сидеть. Бензопил нам все равно сегодня-завтра не дадут, пока техминимум парни не сдали. А вручную хоть немного, но сделаем. Лучше, чем ничего. Мы еще эти дни знаешь как вспомним. Я по прошлому году знаю. Время ох как подпирать будет.
- Ну, ладно, хватит агитировать, - отвернулся Славик, - поехали, - и, подхватив топор, пошел к своей делянке.
Петя-большой взревел:
- Э-гей! Привыкли руки к топорам!!!
Первые минуты молчали, лишь Славик вздыхал шумно и огорченно.
"Да-а-а, - сокрушался Андрей. - Чуть было не опростоволосились. Вот для местных была бы потеха..."
- И все ты, баламут, - не выдержал Андрей. - побежал, заорал Агитатор.
Славик вздохнул.
- Да вроде хотел как лучше. Ты тоже хорош. Не мог остановить.
- Тебя остановишь. Роток на троих бог кроил, а одному достался.
- Этот черт еще здесь подвернулся, - разозлился Славик. - Не иначе вредитель какой. Я его увижу, ноги повыдергаю.
- Ну ничего, мальчишки, - успокаивала их Зоя. - Один разговор ведь был. И все.
Послышался гул мотора, и трактор, не совсем обычный, с гладкой, отполированной наклонной площадкой за кабиной, подъехал к месту порубки.
- Здорово, хлопцы! - выпрыгнул из кабины Степан. - Как робите? Хлысты давайте. Будемо их на "лежневку" таскать. Там хлопцы заждались.
Он и сегодня был небрит. Щетина рыжей ржавчиной лежала на его веснушчатом лице.
- Где бригадир?
Подошел Володя.
- О! - удивился Степан, глядя на его пилотку. - Товарищ военный, прибыл до вашего распоряжения, - и руку к кепчонке приложил. - Чокеровщика мне давай и поидемо.
- Обойдешься. Здесь я буду, Гриша. А там ребята отцепят.
- Ух ты какой жадный. Дай хлопчика, нехай катается. Или дивчинку вон ту дай. Я с ней знакомый. Я дивчинок люблю, не обижу.
- Нет, Степан, нечего зря кататься. Людей и так мало.
- Нехай по-твоему. Поихалы.
Он влез в кабину трелевочного трактора. И тот проворным красным жуком начал пробираться меж поваленных дерев, затем, натужно погудев, затащил на площадку, словно за спину, охапку бревен и поволок их.
В чистом небе властвовало солнце, горячее, никак не подходящее к слову Сибирь. Энцефалитки, темные от пота, дымились, но их нельзя снять. Славик разделся было, обрадованно крикнул:
