Макс удивлённо огляделся. Он словно только сейчас заметил, какая вокруг красивая природа. По-настоящему красивая, насыщенная жизнью, совсем не такая как в городе, где бедные деревья какие-то чахлые и кривые, а о траве и вообще говорить нечего. Разве только искусственно высаженная на клумбах имеет настоящий, сочно-зелёный цвет.
– А красиво здесь – сказал он просто так, не обращаясь ни к кому конкретно. Сказал для себя, чтобы прочувствовать красоту не только взглядом, но и словом.
Дед уже подошёл к своей калитке, и открыв её, исчез во дворе. Когда Макс с Пашкой вошли вслед за ним, дед уже поднимался по ступенькам, держась правой рукой за бок.
– Подустал наш Егорыч – подумал Макс – Всё-таки как ни крути, а лет ему уже дофига.
– Слушай, интересно, а какое ружьё лучше, как у деда, или то, что ты принёс? – спросил Пашка, как и Макс, наблюдая за дедом.
– Не знаю – Макс пожал плечами – У Егорыча спроси.
Остановившись у порожек, они стали ждать. Заходить в дом Максу почему-то не хотелось. Он провёл ладонью по лбу, вытирая выступивший пот.
– Слушай, жара уже конкретная по-моему. Не замечаешь?
– Ага – согласился Пашка – И пить блин хочется.
Макс прислушался к своим ощущениям. Пить действительно хотелось, но странно, что до того, как об этом сказал Пашка, желания не было. Наверное, все эти события здорово отвлекают, подумал он. И курить как ни странно не тянет.
Дед вышел через минут пять. В одной руке он держал ружьё погибшего, с горизонтально расположенными стволами, а в другой чайник.
– И чайку заодно согреем – сказал он, спускаясь вниз.
– Воды бы простой – жалобно протянул Пашка – Сушняки уже, блин.
– Да запросто, Пашок. Сейчас попьёте ключевой.
Дед спустился по ступенькам, и устало заковылял по дорожке. Макс и Пашка последовали за ним. Сосредоточившись на мысли о воде, Макс быстро почувствовал настоящую жажду. По гортани, словно кто-то провёл наждаком, причем, не ленясь и надавливая изо всех сил. Поэтому когда они подошли к сараю, и дед вынес ковш холодной воды, Макс припал к нему с жадностью антилопы, отыскавшей во время засухи полуиссохшую реку. Он сначала сделал несколько больших глотков, чувствуя как остужается горло, и потом ещё секунд тридцать с наслаждением цедил глотками маленькими, поглядывая поверх края ковшика на деда. Дед рассматривал ружьё, точнее стволы, потом вскинув его, прицелился.
– Правый ствол чуть повело – задумчиво сказал он – Ну это ничего. Вообще стволы здесь качества наилучшего. Не скатаны, а высверлены. Таким и износу нет.
