Вот заместо его и поехал. Начальство упросило. Сам завгар в курсе, что мне на заводе все ходы-выходы знакомы. И дружок в городе имеется, по снабжению служит, давно не видались.
Правда, долго уговаривать не пришлось – люблю в поезде кататься. Любая машина: легковушка, грузовая для меня – работа, а в поезде – отдых.
Это у меня с малолетства – к поезду прикипел. Бывало, пацаном, пасешь корову изо дня в день вдоль железки, скучища дремотная. Солнце висит, не шелохнется. В траве конники стрекочут без умолку. Одно развлечение – поезда. Еще паровоз вдалеке, а увидит нас и гудит, как своим знакомым, будто здоровается. Потом – враз: грохот, ветер в лицо, земля под ногами ходуном, – страх берет, и стоишь оглашенный. А оборвался гул, хочется бежать за последним вагоном, и бежишь вслед, кричишь что-то от неизвестной радости, пока в конце рельсов вагон из глаз не пропадет.
С той поры и стал поезд наособицу. Может, от этих чувств я и за баранку сел, кто знает…
За окном вагона кружит обычная география: леса, клочок житного поля, домики под серой дранкой, колодезный журавль – всегдашние виды, а мне они любы.
От безделья иной раз задумаешься: вроде по ту сторону вагона другая жизнь – неторопкая, ладная, не наша, дерганая. Думаешь: тут, наверно, иначе встречают друг дружку, сосед не только для пузырька – для согрева душевного. Может, здесь и есть тот пятачок земли, где не калымят, не тащат с оглядкой, где за работу живут без нужды…
Вон, на придорожной полосе мужик в тельняшке косит рослую траву. Шаг за шагом, мерно, в охотку, – загляденье. Помню, пацаном брали меня на косьбу. У деда коса под травой шипела. Больше всего хотел тогда косить и сапоги тачать. В ту пору все село, считай, босоногое было.
Конечно, кто с малолетства только асфальт нюхал, ему потеха: махай, дядя, старайся, стряхивай пот. Другие, мол, в космос пуляют, а ты, чурка, косой бжикаешь…
Кому – смехи, а мне на того мужика смотреть отрадно. Должно быть, в этих краях родники целебные или почва влияет, и не родятся здесь олухи да злыдни. Жаль, нет остановки – проверить.
Мы по шпалам – вперед да вперед…
И самолетом летать – не то. Все втихомолку ждут – прилетим или навернемся. Вниз глянешь – жуть, себя жалко. С такой верхотуры ахнуть – фотокарточку не соберут.
А в поезде живешь на полную катушку: и постель тебе, и радио, и пивко разносят, и в подкидного сыграешь.
Климат особый в вагоне есть, каждый сочувствия ищет. Смотришь – бабенка у окна скучает. Будто невзначай вопрос пустяшный бросишь, тары-бары-растабары – и у тебя ее адресок.
