— Будьте добры, протяните мне одежду.
Он попытался встать.
— Я доставлю донесение, — смело и решительно заявила я. — Ты останешься здесь.
Лицо его невольно исказилось.
— Вы с ума сошли. Не можете же вы одна весь маршрут…
— Могу. Оставь свои опасения.
— Fifla![11] Это легкомыслие. Я запрещаю вам…
— Не старайся!
И откуда у меня взялось мужество так возражать ему, сейчас, когда я знала, кем на самом деле он был? Что-то изменилось в главном, но, несмотря на это, мы казались такими, какими были вчера. Краснея, я попыталась запихнуть толстую косу под капюшон и вновь зашнуровала сапоги.
— Я прошу вас — не делайте этого.
Он серьезно посмотрел на меня. Мне удалось выдержать его взгляд. Замку грозила опасность, он сам сказал об этом только что — а я не должна была скакать туда, чтобы предупредить о нападении?
— Ну хорошо. — Он тихо вздохнул. — Делайте все, что вам угодно.
Кивнув, я уже хотела подняться с места, но тут он схватил меня за руку.
— Элеонора! Когда приедете в замок, оставайтесь там, у вашего отца. Вы будете в безопасности.
— А ты?
Ловким движением я вырвала из его руки свои пальцы.
— Я что-нибудь придумаю. — Он перевернулся, опершись на локти. — Обещайте мне остаться там. — Настойчивая нотка в его голосе не ускользнула от моего внимания, как и то, что его рука, обхватившая мое запястье, дрожала. — Обещайте мне это, Элеонора.
— Обещай мне оставаться здесь.
Я завязала на узел накидку. Эрик протянул мне мой меч.
— Æ og æ standask ráđ yđur kvenna.[12] Крест с вами, графиня Зассенбергская. Имейте это в виду, — услышала я его слова, когда за мной захлопнулась дверь.
То чтó есть человек, что Ты помнишь его, и сын человеческий, что Ты посещаешь его?
(Псалтирь 8:5)
Планам моим не суждено было сбыться. После бешеной скачки по бездорожью, во избежание быть схваченной воинами Клеменса фон Хаймбаха, я поспешила, вся еще в дорожной пыли, в зал, где мой отец проводил с мужчинами военный совет. Оружие, прислоненное к табуреткам и лежащее на столах, сверкало, а на лицах его владельцев отражался азарт предстоящих боев.
Я бросилась к отцу и рассказала ему без обиняков, что знала. На мгновение воцарилась такая тишина, что можно было услышать, как пролетела муха. Никто и не подумал спросить меня о том, где я добыла эти сведения и откуда такая осведомленность…
— Этому можно верить? — в полной тишине спросил отец.
— Безоговорочно. Войска выступили, они уже в пути. Прикажи вывести из посада людей, у вас в запасе только сегодняшний день…
