Не говоря ни слова, он указал на вывеску над дверью. Красной краской кто-то изобразил на деревянной доске кружку с вином, ночной ветер трепал разорванный в клочья флажок.
Свет промелькнул в окне, потом послышались шаркающие шаги.
— Кто? — пробурчал неизвестный.
— Путники, захваченные сумерками врасплох. Мы ищем ночлега, — крикнул Герман. Дверь со скрипом отворилась. В узком проеме стояла баба в рубахе, в ночном колпаке на голове и свечой в руке. Морщины на лице и мешки под глазами придавали лицу грозный вид.
— Пошли вон! У меня нет свободных номеров, и кроме того…
— Мы ищем раненого путника, которого друзья оставили здесь, — прервала я ее и быстро сунула ей монету.
Она с удивлением посмотрела сначала на монету в моей руке, потом на нас и кивнула через дверную щель.
— Он наверху. И может, черт уже забрал его, — недовольно произнесла она. — Позаботьтесь, чтобы он исчез, мне не нужны неприятности. Как мне объяснить, откуда в моем доме труп? Заберите его. Я покажу вам, где он лежит.
Она повела нас вдоль по коридору, пахнущему чем-то затхлым. Мяукнув, моих ног коснулась кошка — я будто споткнулась о нее. Слева, в небольшом зале, на полу лежало сразу несколько человек, укрытых одеялами и громко храпевших. Кто не смог обеспечить себе койку на галерее, был благодарен и тому, что нашел местечко на ночь возле пламени разожженного огня. И, конечно, кожевница содрала с них за это хорошие деньги. Я с недоверием смотрела на ее кривую, сгорбленную спину. На кухне в нос нам ударила скверная смесь из запахов холодного капустного супа, прогорклого жира и отхожего места. За деревянной перегородкой кто-то справлял нужду. Запах экскрементов наполнил воздух. В конце коридора мы наконец увидели лестницу, ведущую на галерею.
— Он лежит там, наверху. Трое сильных мужиков затащили его туда. Вас только двое — как вы хотите стащить его вниз по лестнице? А покойники-то и вовсе тяжелые… — шепелявила себе под нос хозяйка, освещая свечой ступени. От нее исходил запах алкоголя и гниющих зубов.
Придя наверх, она открыла какую-то каморку. Мы перебрались через порог дурно пахнущего помещения, освещаемого лишь свечой хозяйки.
— Там, сзади, на соломе. Заберите его сразу. И не вздумайте копаться. Савана вы от меня тоже те получите, не ждите.
Своенравно скрестив руки на обвислой груди, она прислонилась к двери. В соломе кто-то заворочался. Я закусила губы. Тот, кто лежал там, подал признаки жизни…
— Ты звала лекаря?
