Керк смотрел вперед и не верил своим глазам. Деревья сгибались в трех частях и передвигались в сторону. При этом шевелились кроны деревьев, создавая абсолютное впечатление их передвижения. Майор встряхнул головой, но наваждение не прошло. Повернувшись к лейтенанту, тихо произнес:
– Роберт, у меня, кажется, глюки начались, деревья ходят…
Прорвиц осторожно повернулся в сторону майора, потом посмотрел в лес.
– Фу-у, ну вы меня напугали. Это кезакефалы.
– Кеза… чего? – не понял Керк.
– Кезакефалы какие-то, я сильно не интересовался. Местные травоядные животные, они под пятнадцать метров высотой, толстые ноги, жрут листву с макушек деревьев.
– И людей не боятся?! – удивился Керк.
– А чего им нас бояться, мы им пока ничего плохого не сделали, но после сегодняшней ночи, я думаю, они пересмотрят свое отношение к нам.
– Эт-т-точно. Ладно, продолжай наблюдение.
Керк даже не понял, откуда начали стрелять. В свой прибор ночного видения он никого не заметил. Просто один солдат закурил в укрытии, а когда он это заметил и хотел сделать тому нагоняй, вот тут все и началось.
Любителя покурить убило первым. Было хорошо видно, как раскаленный окурок описал дугу и упал, рассыпавшись на сотни маленьких искорок. Наверное, стреляли с дерева, иначе в него в импровизированном окопе было бы просто не попасть.
Стрельбу открыли сразу из всех видов стрелкового оружия. Застучали крупнокалиберные пулеметы «сико», снятые с танков. Широким веером били автоматы перепуганных солдат, кто-то даже подорвался на собственной гранате, перепутав кнопки на автомате и активировав подствольный гранатомет, как Фишер. С той лишь разницей, что этот кто-то угробил себя, а не оторвал ногу противнику, что сейчас было бы лучше.
Позади стреляли снайперы из своих винтовок «цикада», больше похожих на противотанковые ружья. Позже всех в перестрелку вступили пять танков, озаряя местность вспышками разрывных снарядов. В небо взлетели осветительные ракеты, спускаясь на своих маленьких парашютах, они озаряли местность дрожащим светом, разбивая и без того зыбкую картину реальности.
Керк снял «ночник» из-за сильной яркости медленно спускающихся осветительных шашек. Только теперь он увидел неясные силуэты солдат. Почему на них не реагировали ночные приборы, времени разбираться не было.
