— Мы соорудили носилки. Ребята помогут ее отнести.
Родни обернулся к Джимми Моргану, стоящему в дверях, и кивнул ему в знак благодарности. Снова склонившись над Кэти, он прошептал:
— Не волнуйся, крошка. Все плохое уже позади. Ты больше никогда не вернешься к нему, я тебе это обещаю.
Через полчаса Кэти погрузили на брезентовые носилки, сооруженные по образцу носилок, на которых после аварий выносили из шахты пострадавших. Родни и мистер Морган взялись за носилки спереди, а двое сыновей мистера Моргана встали сзади, и они двинулись в путь. В Джарроу они зашли по дороге к доктору, — по ночам доктора не приходят на дом к людям, которые живут в таких районах, как Уолтер-стрит. Доктор осмотрел Кэти и задал ряд вопросов, после чего они понесли ее домой.
На следующий день, около пяти пополудни, в дом номер три на Уолтер-стрит пришла полиция. Их было трое — двое одеты в форму полицейских, а на третьем были черное пальто из тонкого сукна и цилиндр. Дверь им открыла Кэтрин. Ее дыхание остановилось при виде людей в полицейской форме.
— Ваш муж дома? — спросил мужчина в штатском.
— Нет, он на работе.
Полиция знала, что Родни на работе, но они не хотели арестовывать его на глазах у толпы рабочих. У них был достаточный опыт по части ликвидации беспорядков и предупреждения забастовок, и они не хотели давать рабочим лишний повод для недовольства. В полиции знали, на что способны люди, работающие на палмеровской судоверфи.
— В таком случае, мы подождем его здесь, — сказал мужчина в штатском и, не дожидаясь приглашения, вошел в комнату.
Двое полисменов последовали за ним.
Кэти лежала на соломенном тюфяке возле камина. Когда трое мужчин вошли, она приподнялась на локтях и посмотрела на них. При виде полисменов она прижала ладонь ко рту и ее глаза расширились от ужаса.
— Почему вам понадобился мой муж? — спросила Кэтрин дрожащим голосом.
Мужчина в штатском выдержал долгую паузу, прежде чем ответить.
— Ваш муж обвиняется в убийстве человека по имени Марк Бантинг, контролера-весовщика на шахте Розье. Сегодня утром Марк Бантинг был найден в канаве с размозженным черепом. На его теле также имеются следы побоев и ожоги. Хорошенькое зрелище, ничего не скажешь.
— Нет! Нет! — воскликнула Кэтрин, сжимая руками виски. — Мой муж не делал этого, он его не убивал. Да, он действительно побил его кулаками, потому что… смотрите, — она указала на Кэти. — Если бы вы видели, в каком состоянии ее спина! Вчера он зверски избил ремнем нашу дочь, — она была его женой. И мой муж пошел к нему и побил его за это, а какой отец не вступился бы за собственную дочь? Но он его не убивал, говорю я вам. Он не совершал убийства.
