Шапки носили из курпея с суконным шлыком. Обувь была разная - были лапти, поршни и сапоги.
Женщины одевались по-азиатски. Обычный женский сарафан, или кубелек, был суконный и не очень длинный. Красили сукно в пестрые цвета. Шубы носили длинные, азиатского покроя. Пояса из материй, а кто побогаче, то из серебра. На руках носили браслеты, называвшиеся белезеками, или обручиками. Девушки носили на голове перевязки с медными вызолоченными гвоздиками и золотой бахромой кругом; волосы заплетали в косы, и в косы вплетали яркие ленты и мохры. Замужние женщины носили кички с высокими рогами. Против лба надевался вышитый круг и от лба до ушей были подвески. Сзади был подзатыльник, весь убранный золотом, серебром и бисерными нитками. На висках были такие же нитки, называемые чикилеками. На шее носили ожерельники из монет и монисты. На ногах были красные сапожки с железными подковками в вершок, под каблуком.
Как управлялось войско во времена Азовских походов
Всеми делами в станице или городке ведал выборный на год станичный атаман. Важные же вопросы решались на кругу, в общем сборе, на площади, а зимою - в станичной избе. Казаки неохотно шли в атаманы. Обыкновенно, избранный долго отпрашивался и откланивался перед кругом, иногда даже в землю кланялся, чтобы его «ослобонили» от этой чести.
В каждой станице был свой день для выбора атамана. В Верхне-Курмоярской станице, например, выборы бывали в Богоявление, в Есауловском - в четверг на масленице и т. д. В день выборов, после утрени, вся станица скликалась в станичную избу. Атаман вставал, молился перед иконами, кланялся на все стороны и говорил:
- Простите, атаманы молодцы, в чем кому согрешил! Станица отвечала:
- Благодарим, Зиновий Михайлович, что потрудился. Атаман клал шапку на стол, поверх клал насеку. Насека в старые времена приготовлялась так: на терновом стволе, еще на корне делали ножом насечки. Насечки во время роста заплывали кожицей и образовывали наплывы, получалась пестрая палка. Палку украшали серебряной булавой. Название «насека» получала именно от этих насечек. Севши на место, атаман приказывал есаулу доложить:
- Кому, честная станица, прикажете насеку взять? В станичной избе поднимался шум. Каждый кричал своего выборного.
- Софрону Самойловичу! Софрону Самойловичу! - наконец, согласятся все.
Тогда еще и еще раз - обыкновенно до трех раз, а если голоса разделятся, то и больше, докладывал есаул.
Наконец, согласятся на Софрона Самойловича.
