— Впечатляет, — стянув губы, покачал головой генерал. — Кто скульптор?
— Кишфалуди-Штробль Жигмонд. Собственно, Штробль его учитель. И он после смерти Штробля в знак благодарности присоединил к своей и его фамилию, чтобы не прерывался род. У Штробля не было сыновей.
Генералу понравилось:
— Похвально!
— А это что за святой с крестом? — строго спросила его жена. — Вон там, пониже. Как-то не сочетается.
— Так это же святой Геллерт — креститель венгров. Памятник стоит здесь, по меньшей мере, лет сто. Национальная, можно сказать, реликвия.
И рассказал коротко, пока мы двигались в потоке машин к Большому Кольцу, поучительную историю святого, хорошо передающую, на мой взгляд, некоторые особенности характера венгров.
— Король Венгрии Штефан Первый решил, что венгры, чтобы вечно не враждовать со своими соседями, должны принять, как и те, католичество, и попросил папу римского прислать умелого проповедника. Выбор папы пал на священника Геллерта, который уже имел солидный опыт обращения язычников в христианство.
Но с венграми дело у того не пошло. Они креститься не захотели, а, наоборот, поймав Геллерта, засунули в бочку, заколотили длиннющими гвоздями и спустили с вершины горы в Дунай, на дне которого злосчастный священник и закончил свой жизненный путь.
Казалось бы, все ясно: не примут венгры католичества. Однако случилось как раз наоборот. Венгры то ли из сожаления о содеянном злодействе, то ли потому, что нередко импульсивно поступают вопреки всякой логике, быстро приняли христианство и стали самыми ревностными католиками во всей Европе, ну, может быть, уступая лишь полякам.
И опять генерал высказался одобрительно:
— А знаете, старший лейтенант, это наводит на интересные мысли.
Жена молчала. Все переживала, видать, свой конфуз с памятником святому Геллерту.
Генерала заинтересовало скопление народа у Венгерской оперы.
— За чем очередь? Как у нас бы сказали: «Что дают?»
— Билеты на «Хованщину».
— Вот как?
— Русская опера у них настоящая сенсация, — пояснил я. — Да и поставлена отлично, — и счел нужным добавить: — Тут заслуга целиком подполковника Гуркина. — Почувствовав неловкость, прокомментировал поспешно: — Не потому, что он мой начальник, не подумайте, товарищ генерал. И сама идея постановки его, и руководство оперы сагитировал, и здорово помог всевозможными материалами. От краски для декораций до эскизов костюмов — раздобыл где-то в Москве. Теперь они хотят к «Пиковой даме» приступить. Гуркин списался с нашими музыкантами, и они уже для Венгерской оперы партитуру прислали.
