О человеке, который выискивает в чем-либо или ком-либо только темные, дурные стороны, которого интересует только эта сторона дела.
Из романа (ч. 1, гл. 2) «Бесы» (1871) Ф. М. Достоевского (1821 —1881):
«Вам... без всякого сомнения, известно... что такое значит русский администратор, говоря вообще, и что значит русский администратор внове, то есть нововыпеченный, новопоставленный... Но вряд ли могли вы узнать практически, что такое значит административный восторг и какая именно это штука?
- Административный восторг? Не знаю, что такое.
- То есть... Vous savez, chez nous... En un mot, поставьте какую-нибудь самую последнюю ничтожность у продажи каких-нибудь дрянных билетов на железную дорогу, и эта ничтожность тотчас же сочтет себя вправе смотреть на вас Юпитером, когда вы пойдете взять билет, pour vous montrer son pouvoir. «Дай-ка, дескать, я покажу над тобою мою власть...» И это у них до административного восторга доходит».
О поведении должностного лица, которое использует свою власть для самоутверждения.
Как пишет исследователь русского языка и этнограф И. М. Снегирев в труде «Русские в своих пословицах», это выражение напоминает «обычай основателя российского флота (Петра Первого. — Сост.) в одиннадцать часов утра после трудов пить водку с сотрудниками своими». Это был у Петра своего рода «обеденный перерыв». Выражение «адмиральский час» вошло в широкий обиход после того, как начиная с 1865 г. ровно в полдень в Петербурге стали стрелять из пушки Адмиралтейства, обозначая тем самым точное время.
Иносказательно: время (около полудня, полдень), когда пора «выпить и закусить» (шутл.). Обычно это выражение сопровождается комментарием: «Джентльмены пьют и закусывают» (шутл.).
Аз есмь в чину учимых и учащих мя требую
Надпись на старославянском языке, выгравированная на кольце, которое носил русский царь (с 1682 г.) и российский император (1721—1725) Петр I.
Перевод: Я учусь и учителей себе требую.
Цитируется в смысле: я всегда готов учиться и буду благодарен всякому, кто меня научит чему-нибудь полезному.
Ай да Пушкин! ай да сукин сын!
Из письма А. С. Пушкина (1799—1837) к своему другу поэту Петру Вяземскому (около 7 ноября 1825 г.): «Поздравляю тебя, моя радость, с романтическою трагедиею, в ней же первая персона Борис Годунов! Трагедия моя кончена; я перечел ее вслух, один, и бил в ладоши, и кричал, ай да Пушкин! ай да сукин сын!»
Служит для шутливого выражения радости от удачно выполненной работы, блестяще реализованного замысла и т. д.
