Там, где сюжеты Священного Писания оказывались слишком скромными для заказчиков, на выручку приходила антика. Кстати, восхищаясь сейчас в музеях шедеврами Возрождения, мы забываем, что в свое время львиная доля этих картин и статуй выполняла функции… вульгарной порнографии. Разве что не массового, а индивидуального производства. Вельможу, покупающего картины, интересовали в первую очередь телесные прелести “венер” и “аполлонов”, а мастерство художника ценилось лишь тем, чтобы прелести получше получились.
В высших слоях общества устои веры разрушались, какая уж тут вера? Кардинал Беллармино философски шутил — мол, поскольку среди пап встречается немало злодеев, то сам факт существования католической церкви есть чудо. Веру оставляли в удел “темному” простонародью. А ее вакантное место стал заполнять культ разума. Как раз с этим связано появление мыслителей-“гуманистов”, начавших подменять христианские ценности системой эгоцентризма. Вместо “схоластики” — цитирования и комментирования принятых на веру церковных трудов прошлого, приоритет отдавался собственным логическим построениям. Субъективным, но “изящным”. И оправдывающим стройными доказательствами образ жизни знати.
Но для подобного образа жизни Риму требовались и огромные средства — их приток от средиземноморской торговли иссяк, а банкиры опустошать свои кошельки не стремились. И изыскивались другие источники. В связи со строительством собора Св. Петра по Европе потекли продавцы индульгенций. Изначальный их смысл — после покаяния грешника заменить ему епитимью уплатой определенной суммы. Но теперь индульгенции стали продавать, как товар, отпускающий все грехи, прошлые и будущие. Утверждалось, будто “папа волен затворять двери ада и отворять двери в рай”. В “Книге податей Римского двора” была даже установлена специальная “такса святого престола” на любой грех. Так, отпущение священнослужителю за распутство “будь то с монахинями внутри или вне стен его монастыря или же с родственниками и ближними или же с девицами” стоило 36 турнуа и 9 дукатов. А если еще требовалось отпущение “за извращение и за прегрешение против естества”, то вдвое больше.
Не удивительно, что люди стали возмущаться. И в 1517 г. профессор богословия Виттенбергского университета Мартин Лютер огласил свои “95 тезисов”, выступая против индульгенций, коррупции и разложения в церкви. Сперва он вовсе не думал о расколе, но получил огромную поддержку населения. И когда папа отлучил его, а император объявил вне закона, он уже счел себя в силе принять вызов, разработав собственное учение. Лютер был человеком с “комплексами”, давно переживал, что не может достичь праведности. И пришел вдруг к выводу, что Христос уже спас всех христиан своим пришествием. И спасены будут все, верующие в Него, независимо от их земных дел. Откуда вытекало следствие, что не нужна сама церковная организация, священство, монастыри. Это очень заинтересовало германских купцов, увидевших возможность не отстегивать десятину в церковный карман, а еще больше — нищих князей, косящихся на церковные богатства и земли. И когда Шпейерский рейхстаг под председательством императора проголосовал за нетерпимое отношение к лютеранству, 6 князей и 14 городов подписали протест, откуда и пошел термин “протестанты”.
