Но для реализации таких мер имелась еще одна серьезная помеха многопартийный парламент. Данную проблему большевики решили поэтапно, в три месяца. 11 апреля последовал удар по анархистам — при полной поддержке остальных левых партий, так как предлогом послужила борьба с бандитизмом и уголовщиной. Хотя подчеркнем, что к партии анархистов распоясавшиеся отряды громил имели весьма отвлеченное отношение — это была та самая шпана, которая до Октября называла себя большевиками. Но после прихода Ленина к власти, не желая подчиняться требованиям партийной дисциплины, выбрала себе другую марку. 25 особняков в Москве, занятых такими отрядами, были внезапно окружены войсками и разгромлены, а попутно и фракцию анархистов вывели из ВЦИК — решением самого ВЦИК. Кстати, в этот же период, опираясь на созданные красноармейские части, большевики по всей стране разоружили и расформировали отряды Красной Гвардии, т. е. той буйной вольницы, которая и привела их к власти.
А 15 июня большевики протащили через ВЦИК постановление об исключении из него правых эсеров и меньшевиков. На этот раз предлогом послужило то, что в восстаниях, полыхнувших в Сибири, Поволжье и на Урале, участвовали представители этих партий. Разумеется, не те, кто продолжал вместе с большевиками заседать в Москве, но тем не менее, их одним махом выбросили за борт государственной политики, причем при полной поддержке левых эсеров — несмотря на все разногласия с большевиками, факторы мелочного цепляния за свои парламентские места и межфракционной грызни оказывались сильнее.
А очередь самих левых эсеров, последней оппозиционной партии, пришла в июле. В других своих работах ("Белогвардейщина", "Июльский мятеж"), я уже приводил многочисленные доказательства того, что весь так называемый "левоэсеровский мятеж" был всего лишь провокацией ВЧК, так что здесь на данных событиях остановлюсь лишь коротко. 6 июля, когда в Москве проходил V съезд Советов, на котором большевики вдруг ожесточенно покатили бочку на конкурирующую партию, чекисты Блюмкин и Андреев убили германского посла Мирбаха. Причем сведения о подготовке этой акции просачивались задолго до нее. В апреле представитель французской миссии Садуль предостерегал Троцкого и Дзержинского, что согласно французским разведданным, готовится провокация с покушением на Мирбаха, после чего немцы потребовали бы введения в Москву для охраны посольства батальона из тысячи человек. Этот батальон состоял бы из кадровых прусских офицеров и унтер-офицеров, и в короткий срок мог быть развернут в дивизию, впитав рядовой состав из военнопленных немцев. Потом и советник германского посольства д-р Рицлер сообщил Дзержинскому о своих данных насчет покушения. Председатель ВЧК лично взялся за расследование и ответил, что кто-то умышленно обманывает или шантажирует посольство. После чего Рицлер заявил представителю НКИД Карахану — дескать, ими получены сведения, что Дзержинский умышленно смотрит сквозь пальцы на подготовку убийства. Что Дзержинский назвал клеветой. За неделю до убийства.
