– Твой папаша, кажется, тоже приехал из Старого Света на таком? – спрашивает Эл.
– Ну, он приехал на эмигрантском. Я бы уж лучше остался дома, чем ехать на палубе. Мне, брат, подавай первый класс и каюту-люкс, когда я разбогатею.
А теперь он очутился на востоке, в этом городе, где он никого не знает и где некуда даже пойти, кроме как в кинематограф.
– Хелло, приятель, – раздался позади него голос.
Высокий юнец, сидевший, против него за обедом, нагонял его.
– В кино?
– А то куда же?
– Вот новичок. Только сегодня утром попал в лагерь, – сказал высокий юноша, мотнув головой в сторону человека, стоявшего рядом с ним.
– Ничего, привыкнешь! Не так уж плохо, как кажется с первого раза, – ободряюще сказал Фюзелли.
– Я как раз говорил ему, – сказал юноша. – Главное, держи ухо востро и не вляпайся. Стоит раз оплошать в этой треклятой армии – и полетишь к черту!
– Да уж это как в аптеке… Так тебя подкинули в нашу роту? Ну что ж, у нас не худо. Сержант – приличный парень, но дело, конечно, спрашивает. Вот лейтенант, тот, действительно, вонючка… Ты откуда?
– Из Нью-Йорка, – сказал новобранец, маленький человечек лет тридцати, с пепельно-серым лицом и блестящим еврейским носом. – Я портной. Меня вообще должны были освободить! Это безобразие! Я чахоточный! – Он выкрикивал эти слова слабым пискливым голосом.
– Уж они приведут тебя в порядок, можешь не беспокоиться, – сказал высокий юноша. – Так поправят, черт возьми, что сам себя не узнаешь! Мать – и та не узнает, когда ты вернешься домой… Тебе везет!
– Как так?
– Да так, что ты из Нью-Йорка. Капрал Тим Сандис тоже оттуда, и всем нью-йоркским ребятам с ним лафа.
– Какие папиросы ты куришь? – спросил высокий юнец.
– Я не курю вовсе.
– Лучше бы курил. Капрал не прочь выкурить иногда хорошую папиросу и сержант тоже… Никогда не мешает угостить хорошей папиросочкой… для полдержания отношений.
– Ни черта не стоит, – сказал Фюзелли, – все дело в счастье. А на всякий случай держи себя в чистоте да в аккурате и улыбайся пошире – пойдет как по маслу. Ну, а захотят на тебе ездить, становись на дыбы. Надо здоровую шкуру иметь, чтобы добиться чего-нибудь на военной службе.
– Верно! Ей-ей, верно! – сказал высокий юноша. – Главное, не давай им оседлать себя. Как тебя зовут, новичок?
– Эйзенштейн.
– Этого товарища зовут Поуэрс, Билл Поуэрс. Меня – Фюзелли… Пойдешь в кинематограф, Эйзенштейн?
– Нет, я лучше поищу девочку. – Маленький человечек бледно подмигнул. – Рад был познакомиться.
