— Хорошо! Они подпишут. Но я обещаю, что вам здесь работать осталось совсем недолго!
— Не вы первый мне это обещаете, а я работаю. Подписывайте.
— Ну, а девушка-то тут при чем?
— Вы видели ее на пленке?
— Да, но…
— Этим все сказано. Подписывайте! Когда все четверо оказались на улице, адвокат, успокаивая своих клиентов, уверенно пообещал:
— Выбросьте все тревожные мысли из головы! Ноу проблем! Это так называемое «дело» выеденного яйца не стоит! Все умозрительные построения следователя рассып-лются, как карточный домик!
Швейцария стала для Кутеповых несбыточной мечтой. Сын Дмитрий был арестован в аэропорту Шереметьево при попытке вылететь из страны по фальшивому загранпаспорту и был препровожден в следственный изолятор.
Дочь замкнулась в себе. Связалась с рокерами, и единственное, что мог сделать в этой ситуации отец — нанять для дочери личного телохранителя, чтобы и она не наделала каких-нибудь глупостей.
Чем дальше Принц погружался в проблемы семьи Кутеповых, тем очевиднее становилось, что он имеет дело не с преступниками, которых следует казнить, а с жертвами, которых надо защищать. Поэтому Старицкий перестал собирать компромат на Якова Кутепова, а стал искать заказчика, которому почему-то понадобилось во что бы то ни стало убрать графа.
Принц снова и снова перетасовывал события, факты, досье соприкасающихся с графом людей, пытаясь вычислить того, кому была выгодна смерть Кутепова. Таких в окружении графа не оказалось. Вывод напрашивался сам собой: это гангстеры, которые пытаются избавиться от свидетелей.
Но и в этих рассуждениях логика Принца была очень шаткой. Зачем гангстерам обращаться к киллеру, если они сами могут убрать графа, который не таясь и без охраны ходит по улицам?
И все-таки эту версию тоже надо было проверить, чтобы она не лежала камнем на сердце. Принц позвонил Крабу.
— Кто это?
Голос в трубке был хрипловато-надтреснутым, и Старицкий встревоженно спросил:
— Что случилось?
— А это ты, Крестник!.. Здравствуй…
— Здравствуй…
— Не волнуйся… Приболел немного… Как ни рисуйся, а возраст потихоньку опускает на душу могильный камень.
— Я к тебе сейчас приеду!
— Меня в «берлоге» нет…
— А где ты?
— Встретимся в четвертой точке.
— Где?!
— Ты забыл, где это?
— Помню. Неожиданно только…
— Жизнь соткана из неожиданностей. А моя вошла в такую фазу, что неожиданности стали моей повседневностью. Чем, ты думаешь, я был занят до твоего звонка?
— Был с женщиной?..
— Период старческого романтизма я уже миновал. Я читал Вольтера.
