Полковник посмотрел на мать Ванды, потом на остальных и понял, что всем, кроме него, уже известно что-то такое, отчего у присутствующих какое-то непонятное настроение. Не опуская бокала, Гоша извиняющимся голосом промямлил:
— Да вы не так меня поняли… Я желаю вам никогда не огорчаться, а, наоборот, смеяться до самого последнего дня.
Опрокинув в себя спиртное, Гоша бросил в рот кусок окорока и, мрачно пережевывая, уставился на цветы, стоящие в вазе на середине стола. Втянув через ноздри воздух, Полковник убедился в том, что эти цветы не из «комка», и успокоился.
Время шло, а шеф все не появлялся. Никто не мог понять, куда он подевался. Машина-то его стояла во дворе. За столом возникло неловкое молчание. Неловкость сменилась опасением, что вдруг что-то случилось. Больше остальных нервничал Гоша. Не замечая, что неистово барабанит пальцами по столу, Полковник поглядывал на окна, за которыми уже было темно.
— Гоша, дойди до магазина… Может, узнаешь что…
— От кого?
Мать решительно поднялась из-за стола:
— Ладно, я сама схожу! Принц взял ее за руку и, успокаивая, пообещал:
— Он придет.
— Вы уверены?
— Уверен.
Мать Ванды успокоилась, а Полковник заволновался еще больше. Уверенность в голосе незнакомца напомнила ему властные нотки сотрудника МУРа майора Одинцова. "Господи! — содрогнулся Гоша. — С чего это я взял, что они фраера?! Это же менты обложили берлогу шефа! Шефу удалось скрыться, а мне предстоит отдуваться за все! Одному!! Обложили, как зверя. Вот сукин сын! Подсунул мне эти "кокаиновые цветы", а сам смылся!"
Полковник называл цветы в своем киоске «кокаиновыми», потому что никак не мог запомнить медицинское название того наркотического состава, которым опрыскивались их лепестки. Привез это наркотическое средство шеф. Он убедил Полковника, что от покупателей отбоя не будет. Поначалу оно так и было. Купив один раз сбрызнутые наркотиком цветы, покупатели приходили снова, пока не произошел один досадный инцидент.
Однажды, подходя к своему «комку», Гоша услышал, как какой-то хрен орал на всю улицу, стараясь привлечь внимание прохожих:
— Я — медик! В этом киоске продают цветы-убийцы! Поверьте мне! Я сделал анализ!
Полковник сдернул с деревянного ящика надрывающегося оратора, но тот, даже лежа, продолжал выкрикивать:
— Я знаю, что в Москве такие препараты используют преступные фирмы для воздействия на девушек, желающих стать супер-топ-моделями.
Собравшиеся было зеваки при появлении Полковника быстро разошлись, а «медик» продолжал, как одержимый, выкрикивать слова, адресуя их тем, кто притаился за задернутыми занавесками открытых окон.
