Говорит, а сам все ко мне обращается, как к старшему. Мне даже смешно стало.
Нет, ситуация-то хуже некуда. Та еще ситуевина, если честно – но ведь в самом деле смешно!
– Папаша! – я его обрываю. – Ты к Дымку лучше обращайся, это он у нас за отчетность отвечает.
Оглядел нас Линский по очереди, внимательно так, и на Дымка переключился.
– Дмитрий Павлович, – говорит уважительно – это Дымку-то! – Позвольте узнать, что вы…
Но Дымок только губы поджимает.
– Олег Львович, мы же с вами договорились: Олеговичи мы! – говорит обиженно. – А насчет старого президента я все помню. Не волнуйтесь, мы с Сержем что-нибудь придумаем.
А к нам уже славянский генерал спешит.
– Слушай, господин президент! – Линского по плечу хлопает. – У вас в Ангарске новеньких сто первых «Скатов» – пруд пруди. А у нас новые только девяностые бывают. Может, продашь мне своего пластинчато-жаберного?
Все, думаю, плакал наш «Скатик». Не сможет Линский с таким парнем спорить.
Но рановато я на нашего президента рукой махнул. Линский под стать Дымку оказался, не зря братишка его из города забрал.
– Видите ли, господин генерал… – говорит наш свежеиспеченный папаша со смущенной улыбочкой. – Этот флаер я подарил моему сынишке Диме.
И Дымка по голове треплет, словно любящий отец. Дымок напрягся – но пришлось стерпеть. Не до ущемленного самолюбия пока.
– Теперь флаером распоряжается Дима, – Линский говорит. – Если его уговорите – флаер ваш.
Прибалдел генерал от таких слов. Никак, купился и поверил, что в самом деле могут так в нашем Ангарске сто первыми «Скатами» разбрасываться. Смерил он Дымка взглядом – и склабиться заискивающе.
– Ну что, Димон, – говорит слащаво, – махнемся?
Посмотрел Дымок на генерала, по мне глазами стрельнул…
– А что у вас есть? – спрашивает.
Что же он делает, стервец?! Теперь генерал от нашего флаера точно не отстанет!
А генерал как Дымка услышал – сразу глазками заблестел.
– О! – палец поднимает. – Вот это речь не мальчика, но мужа! Эй, президент! – к Линскому оборачивается. – Не хотите у меня погостить?
Ну, Линскому делать нечего. От такого гостеприимства откажешься, как же! Всю жизнь потом жалеть будешь – тем более, что долгой она после этого не будет… Кивнул Линский, будто согласен, даже радость попытался изобразить.
Грузимся мы по флаерам и за генералом летим.
А я все никак не пойму – зачем Дымок это сделал? Вроде, можно было бы от генерала отделаться… попытаться, по крайней мере.
– Дымок, – говорю, – на фига ты все это затеял? Если ты наш флаер генералу отдашь, мы же всего лишимся! Флаер – это наш последний шанс выжить! Чего ты задумал?
