Подражая Гейл, Никки тоже вскинула брови и заметила:
— Думаю, что Харпер не женится на пре-тенциозной особе, к какому бы слою общества она ни принадлежала. Пока Харпер был занят другими, вы выжидали, а годы пролетели так быстро.
Гейл злобно процедила сквозь зубы:
— Развлекайте его, а когда он отвернется от вас, я буду тут как тут.
— Всегда под рукой, — сказала Никки, гневно сверкая глазами, — и подбираете остатки? Мечтаете о браке, лишенном страсти и чувства, и полагаетесь на благоразумие Харпера, у которого будут одна за другой меняться любовницы? А вы при этом будете старательно играть роль хозяйки дома, делая вид, что все в порядке? Это вы, Гейл, поостерегитесь, иначе очень больно будет вам.
— Он никогда не женится на вас, — огрызнулась блондинка. — Вы не обладаете тем, чем можно его удержать!
— Преклоняюсь перед знатоком потребностей и желаний Харпера, — едва слышно произнесла Никки, — но я никого не призываю оценивать мои возможности!
— Противно смотреть, как вы в него влюблены, — продолжала глумиться Гейл. — У вас что, совсем нет гордости?
О, гордости ей не занимать, и потому боль и обида были такими сильными, что Никки дрожала всем телом. Если ее любовь столь очевидна, тогда Харперу с его умом и проницательностью это тоже ясно.
Тут с порога раздался его голос:
— Все готово.
Никки продолжало трясти, так как атмосфе-pa враждебности в комнате не исчезла с его появлением.
Злобное выражение пропало с лица Гейл, и при виде Харпера взгляд сделался теплым.
— Я тоже готова, — с улыбкой сказала она.
— Хорошо. — Он неторопливо прошел в комнату и из-под полуопущенных век взглянул на застывшее лицо Никки. — А где твой чемодан? — спросил он Гейл.
— Я сейчас спускаюсь вниз.
Когда Гейл вышла, Харпер легонько опустил руку на плечо Никки. Она сумела придать лицу другое выражение, но совладать с дрожью было выше ее сил. Поэтому она в отчаянии закрыла глаза, а его пальцы тисками сжали ее плечо.
— Никки! В чем дело? — Он внимательно смотрел на нее.
Бесцветным голосом она сказала:
— Счастливо, Харпер. Мы поговорим по телефону.
Ему понадобилась доля секунды, чтобы оценить ситуацию.
— Я хочу поговорить с тобой сейчас. Дрожащим голосом она ответила:
— Не выведывай у меня ничего. Я этого не выношу.
Тиски на плече ослабли. Он стал ласково гладить ее крепко сжатые губы и щеку.
— Любимая, — произнес он, но тут его голос резко изменился, словно он обуздал чувства. Рука опустилась, и он деловым тоном сказал: — Я позвоню тебе на неделе.
