Напрасные опасения | страница 22



>1 Harper (англ.) — арфист. — Здесь и далее примечания переводчика. определить, что испытывает — огорчение или удивление, — но твердо знала: он методично выводит ее из себя, сознательно и безжалостно. Этого она никогда ему не простит.

— Вы непостижимо великолепны, — все тем же бесстрастным голосом продолжал Харпер, а у Никки от этих слов затряслись руки, и она прижала их к груди. — Вы восприимчивы без чрезмерной изысканности, утонченны, но не безжизненны, в ваших работах восхитительные краски и яркость выражения, в них чувствуется глубина. Когда ваш талант окончательно разовьется, вас ждет потрясающий успех. Вам никогда не приходило в голову, что вы зря растрачиваете свое дарование на рекламу?

— Это пуристский взгляд на искусство. Я не принадлежу к категории художников, прозябающих на чердаках ради чистого искусства, — едва выговорила Никки, оцепеневшая от его словесного натиска. Она была в полном смятении и смогла лишь жестом указать на свои работы, развешанные по стенам. — Я делаю реальные вещи, и они нужны реальным людям.

Его глаза заблестели и приобрели оттенок старой бронзы.

— Сегодня они здесь, а завтра их уже нет. Почему вы не рисуете для себя?

Никки чуть не задохнулась, у нее сдавило горло от его высокомерия и надменности. Ответ он получил честный, но беспощадный:

— А почему вы так старательно напускаете на себя отстраненный вид? Почему Гордон Стенхоуп непоседлив, а Дункан Чанг невозмутимо-спокоен? Если вы станете задавать подо-бные вопросы, то получите соответствующие ответы.

Харпер подошел к ней. Его мускулистое тело хищника двигалось к определенной цели, и этой целью была Никки. Она стояла отвернувшись от него, но он взял ее своей огромной ладонью за щеку и странным голрсом сказал:

— Зачем же мне тогда было спрашивать? Конечно, я хочу знать ответ.

Никки не нужны были ни его умные сентенции, ни его пугающая проницательность. А меньше всего ей хотелось испытывать это унижающее ее желание ощущать прикосновение его руки. Она пронзила его гневным взором.

— Я вас уже просила не опекать меня.

— Разве в правде есть элемент опеки? — лениво парировал он, и при этом его рука интимно опустилась на ее обнаженное плечо. У Никки чуть не подогнулись колени. Она хотела отстраниться, но его пальцы крепче сжали ей плечо и не отпускали — его вполне устраивало то, что они касались друг друга. Он не сводил с нее требовательного взгляда, — Вы правы, но лишь отчасти: я не всегда такой уж равнодушный.