"Как ее звали?", спросила Энни.
"Айлин", ответил я.
Имя, словно лужа, разделило нас, но стоило Энни заговорить, как она, похоже, испарилась.
"Черт, почти у каждого из здесь живущих есть прошлое, которое надо изжить", сказала она. "Можно только постараться выжать из ситуации все лучшее."
"Этого едва ли достаточно."
Некоторое время мы сидели молча. Начался дождь — я слышал, как он тяжело стучит за занавесками, но мы находились так глубоко в дереве, что ни одна капля не пробила крону. Казалось, мы сидели в пузырьке света, погруженного в мчащуюся реку.
"Я расскажу тебе кое-что получше", сказал я. "Я подумываю, не поехать ли на поезде снова."
Лицо ее заострилось, но она продолжала молчать.
"Может, направлюсь на восток", сказал я, "поеду через горы."
"Это безумие", сказал она. "Оттуда никто не возвращался."
"Хочешь сказать, ты об этом никогда не задумывалась? Я не поверю. Я понимаю, почему ты крутишься вокруг поездов."
"Конечно, я об этом думала." Энни говорила напряженным голосом, таким, когда подавляют эмоции. "Жизнь здесь… это не жизнь, а всего лишь существование. Иногда я подумывала, не сесть ли на поезд. Но мне кажется, этому есть другое название."
"Какое?", спросил я.
"Самоубийство", ответила она.
"Может, там что-то есть."
"Да уж!"
"Серьезно", сказал я. "В чем тогда смысл всего, если там ничего нет?"
Энни саркастически засмеялась. "Ну, я понимаю, в этом-то все и дело. Самое худшее здесь, это слушать, как кодла бродяг усаживается философствовать!" Она передразнила скрипучим голосом: "За-Чертой — это пограничная зона между жизнью и смертью. Это компьютерная игра, нет, это новый мир в его становлении. Это мелкая чешуйка реальности, выброшенная после творения, как ненужная картофельная шелуха."
"На последний вариант я ни разу не натыкался", сказал я.
Энни с отвращением фыркнула. "Походи-ка вокруг! Услышишь и еще безумнее. Я понимаю, что у большинства здесь просто вернулось назад сознание, однако никто из них не гений. Им бы лучше попытаться сообразить, что делать с фриттерами, или придумать что-то практическое, чем изучать, что происходит и почему."
"Расскажи мне о фриттерах", сказал я. "Никто не хочет о них говорить. Твердят только, что они опасны."
"Я не знаю по-настоящему, что они такое. Выглядят, как крошилки для яблок и плавают в воздухе. Они ядовиты и убивают быстро."
Я хохотнул. "Должно быть, все копят жирок, чтобы защититься от ужасов."
"Думаешь, это смешно?", резким голосом спросила Энни. "Теперь, когда дожди кончились, осталось недолго ждать, когда ты сам узнаешь, насколько они опасны."
