В пятом купе уже сидела девушка броской и дорогой наружности. Эдакая Софи Лорен в кожано-золотой упаковке.
— Билеты и деньги за белье, — заглянула в дверь проводница. Красотка не спеша расстегнула портмоне, а Лариса зашарила в сумочке. Но отделения были пусты, если не считать ветхой тряпочки полтинника. Зато пушистый лукавый гномик, китайский брелок для ключей, купленный ею для Миши, уютно коснулся пальцев.
— Я без постели, можно? — попросила Лариса. Лицо проводницы надулось презрением:
— Ни матрасом, ни подушкой пользоваться нельзя.
Ситуация была унизительной, но семь бед — один ответ. А сегодня она пережила и не такое.
— Вам недалеко? — полюбопытствовала соседка.
— До конца, — ответила Лариса.
— Вот как? — выгнула девушка брови и критически осмотрела ее свитер, ботинки, брюки. — По вас не скажешь, что вы сильно экономите.
Еще вчера такой комплимент весьма бы польстил Ларисе. Но сейчас, раздавленная крушением иллюзий, она лишь пожала плечами:
— Просто так получилось. Не рассчитала расходы. Лариса никогда не ощущала себя независимой, хотя по жизни вела сугубо мужскую роль, в одиночку завоевывая для семьи необходимый минимум благ. Не лишенная симпатии, она умела под настроение притвориться красоткой, но сама на свой счет не обольщалась. Она неплохо играла на пианино и даже придумывала романсы. Но, зная толк в настоящем искусстве, свои таланты не афишировала. И эта неуверенность в себе и невысокая самооценка легко угадывались мужчинами. То в чрезмерной ее деликатности, то в особой манере говорить и держаться.
Соседка по купе была ярким ее антиподом. Она источала в атмосферу флюиды ленивого пренебрежения к миру и глубокого чувства превосходства И эта самоуверенность красивой хищницы не могла не восхитить овечью Ларисину душу.
— Как вас зовут? — спросила она, глядя, как девушка снимает куртку, являя еще одно свое несомненное достоинство — высокий и пышный бюст.
— Иванна, — ответила та.
— Красиво, — вздохнула Лариса. — А вы отдыхали в Крыму?
— Ноу, — усмехнулась красотка, томно закатив глаза (и это было потрясающе, волнующе и многозначительно. Интересно, где она отрабатывала эти роскошные ужимки пресыщенной львицы?). — Я еду из Стамбула. Там живу.
— С мужем?
— Нет. С хорошим и выгодным делом. У меня свои магазины.
В вагоне повисла пауза. Одна наслаждалась эффектом, другая осмысливала услышанное.
— А я в Донецке живу. С мужем и двумя дочками, — сказала Лариса, чтоб не молчать.
— Что ж тебе муж на постель не выделил? — опять усмехнулась Иванна.
