Орден этот зародился, как и все прочие, в Палестине во время первых крестовых походов. Затем осел в Европе, в Венеции, центре международной торговли, а потом перебрался в Прибалтику ради колониальных захватов. Состоял он, как все агрессивные объединения такого рода, из полного «интернационала»: немцы, шведы, датчане в основе, а также выходцы из близкой Польши или далекой Бургундии, откуда угодно. Так же набирались потом шайки пиратов, конкистадоров, «первопроходцев» Дальнего Запада.
Славянское население беспощадно уничтожалось или принимало чужую веру и культуру, смешиваясь с победителями. Прибалтийские языческие племена превращались в безгласных крепостных. То было не просто приведение к покорности. Это был, выражаясь современным языком, геноцид.
Молодой князь точно понял свои политические задачи. Никаких переговоров! Никаких уступок! Он решительно двинулся навстречу врагу, изгнал авангарды его с Псковской земли. В лобовом сражении на льду Чудского озера рыцари были разбиты наголову. Хронисты Запада дружно запечатлели это событие как весьма для них печальное.
Так было у западных рубежей Руси. А на Востоке?
О, на взгляд обыденный, там было еще хуже, еще страшнее. Разнородные кочевые племена, ведомые монгольской знатью, недавно разгромили Владимирскую, а потом и Киевскую Русь. Завоевание было жестоким, о чем нарисовали страшную картину летописцы, а потом подтвердили археологи. (Довелось мне в юности быть на раскопках безвестного городка, по гроб жизни не забуду, как открыли мы остатки русской печи, а в ней два скелетика детских; профессор М.Каргер определил: девочки 10–12 лет, задохнулись в дыму пожарища…)
Вряд ли прав покойный историософ Л.Гумилев при всех его наследственных талантах! Нет, никакого «симбиоза» Руси с Ордой не было, а было жестокое угнетение, ханы и их баскаки жалости не ведали.
Но…
Это очень существенное в данном случае «но». В жизни всегда есть колебания в судьбе, есть выбор.
…Крепко запомнил я рассказ старого лагерника, вернувшегося после бесконечных мытарств в конце 50-х: да, кажется вам, что каторжный лагерь — край, предел света, но это не так; есть еще в лагере карцер, но и это не край, имеются там теплые камеры, а есть угловая, холодная, но и это не предел — отнимут бушлат или нет, и наконец — будут бить или не будут, и уж совсем последнее — как станут бить.
Так вот, ханы и баскаки не посягали на душу народов покоренных. В частности, не покушались на устои Православной Церкви. И письменность русскую, данную нам святыми Кириллом и Мефодием, не переводили на латиницу или какой иной алфавит. Русь устояла духовно, устояла и телесно. А потом… Ну, что было потом, известно.
