Бренч уже давно выучил, что оружие очень плохо сочетается с неконтролируемым гневом. Но, даже обладая выработанной с огромным трудом выдержкой, тяжело было не застрелить Мендозу на месте. Увидев, что этот ублюдок лежит на Юджинии, Бренч готов был взорваться. Однако заставил себя действовать спокойно и неторопливо.
– Не хочу мешать влюбленным голубкам. Я подожду под этим уютным навесом, пока вы закончите.
– Не смей бросать меня вот так! Макколи! Черт тебя побери, Макколи, ты еще здесь?
– Я здесь.
Его голос был жестким и холодным. Дженна не могла понять, какого дьявола он злится. Разве он не рад лично убедиться в ее некомпетентности? Стиснув зубы, молодая женщина мысленно поклялась прострелить Бренчу ступню, если он отпустит по этому поводу еще хоть одну шуточку.
– Ну! – взревела она – Ты собираешься его с меня снимать или нет?
– Думаю об этом.
Бренч боялся подходить к ним близко, пока не убедился, что полностью себя контролирует.
– Прошу вас, сеньор, не могли бы вы думать немного подальше отсюда? – Мендоза приходил в себя после удара Дженны, но голос его все еще был хриплым. – Нам с сеньоритой нужно закончить одно дельце.
– Не сомневаюсь.
Вскипая от гнева и отчаяния, Дженна стала колотить испанца ногами.
– Не смей, Макколи!
Бренч подошел к ним. Нагнувшись, он дернул Мендозу за руку.
– Ладно, веселье закончилось. Вставай с нее.
– Терпение, мой друг. У меня связаны руки.
Макколи отступил назад. Он держал Мендозу на прицеле, пока тот с трудом поднимался. Когда испанец наконец сел, Юджиния оказалась между его ногами. Мендоза поднял руки через голову молодой женщины и встал. Взглянув на Макколи, испанец грустно улыбнулся.
– Вы так жестоко поступили, помешав нам. Я никогда не проявил бы такой бестактности по отношению к вам, сеньор.
– Я – не ты.
Юджиния кое-как поднялась на ноги. Она вся была в грязи и листьях. Шляпа слетела во время потасовки, и волосы рассыпались по плечам спутанными грязными прядями. Голубые глаза горели огнем, нежные выразительные губы сжались в жесткую линию. Молодая женщина подошла к Мендозе, сложила обе руки в один кулак и что было силы ударила испанца в живот.
– Чтобы такое больше не повторялось, чертов мексиканец!
Мендоза обхватил живот руками и поднял на Юджинию хмурый взгляд.
– Я не мексиканец, – произнес Мигель, когда наконец смог дышать. – Семья моего отца переехала сюда из Испании задолго до англичан. Моя мать француженка. Мы аристократы, я и моя семья. Наш дом в Сент-Луисе – настоящий дворец.
