Больше всего беспокоило Джорджа, удастся ли ему найти столько рабочих-туземцев, сколько ему понадобится. Он был готов к трудностям, знал, как надо браться за дело, и поэтому обосновывался прочно: строил дом, рыл колодец и изучал почву. К нему пришло несколько туземцев, но это были случайные люди, совсем не такие работники, какие были ему нужны. Возможно, Джордж беспокоился даже больше, чем признавался себе сам. Ведь ничего не стоит прослыть плохим хозяином. Прогонишь работника, а он не постесняется насолить тебе: сделает зарубку на дереве на пути к ферме, и кочующие туземцы прочтут по этой зарубке на коре: «Плохая ферма, тут плохой хозяин». Или в поселке найдется туземец, который будет запугивать остальных, возьмет над ними власть, и они постепенно, под разными предлогами уйдут на другие фермы, а хозяин так и не узнает, в чем тут дело. Есть десятки причин, из-за которых честный хозяин, справедливо обращающийся с туземцами, как того требуют обычаи, приобретет дурную славу и при этом сам так и не узнает, чему он этим обязан.
Когда однажды Джордж увидел, что по дороге прямо к его дому идет старый туземец, много лет проработавший у его отца, он понял, что страхам пришел конец. Он ждал на ступеньках, с удовольствием попыхивая трубкой и приветливо улыбаясь.
— Доброе утро, — сказал он.
— Доброе утро, баас.
— Как дела у тебя, старина Смоук?
— Хороши, баас.
Джордж выбил трубку и предложил старику сесть. Молодые туземцы, пришедшие вместе со Смоуком, остановились под деревьями поблизости, ожидая конца переговоров. Джордж видел, что они пришли издалека — они были в пыли и измучены, — им пришлось тащить большие тяжелые узлы. Но парни были здоровые, сильные и годились для работы, и Джордж, как всегда, когда к нему приходили рабочие, уселся в кресло и уже совсем успокоился.
— Издалека пришли? — спросил он.
— Издалека, баас. Я слышал, молодой баас вернулся с войны и я ему нужен. Вот я и пришел.
Джордж благодарно улыбнулся старому Смоуку, который и теперь выглядел ничуть не старше, чем десять или даже двадцать лет назад, когда катал его, маленького мальчика, в повозке для зерна или таскал на спине, если Джордж уставал. Из-за своих седых волос и мутных глаз он всегда казался стариком, но был подвижным, крепким и стройным, как юноша.
— Как ты узнал, что я вернулся?
— Мне сказал один мой брат.
Джордж снова улыбнулся, понимая, что так и не узнает, каким загадочным образом весть о его возвращении за сотни миль передавалась из уст в уста.
